Еще каких-то десять дней назад киевскому режиму казалось, что он нашел идеальный инструмент давления на Россию.

Иван Шилов ИА Регнум

В последних числах ноября украинские дроны атаковали танкеры в Чёрном море, а также инфраструктуру Каспийского трубопроводного консорциума в Новороссийске (выведя из строя один из причалов). Эти атаки, казалось бы, позволяли киевскому режиму решить одновременно три задачи.

Во-первых, продемонстрировать уязвимость российской нефтяной торговли. Продемонстрировать прежде всего Москве, заставив ее тем самым задуматься о перспективах продолжения войны на истощение для российского бюджета.

«Судя по всему, эти атаки являются эскалацией со стороны Киева, который пытается нанести удар по доходам России от продажи нефти, имеющим решающее значение для финансирования войны на Украине», — объясняла эти атаки британская Би-би-си.

Во-вторых, запугать внешних игроков.

Как партнеров Москвы по нефтяному экспорту (чтобы они прекратили покупать российскую нефть), так и тех, чье благополучие в принципе зависит от морской торговли.

Киевский режим заинтересован в том, чтобы не только Европа, но и страны третьего мира давили на Россию с требованием заключить мир на любых условиях в кратчайшие сроки.

В-третьих, показать собственные возможности для сопротивления. Как и в свое время курская авантюра, атака дронов должна была продемонстрировать украинским спонсорам то, что украинских военных еще рано списывать со счетов.

Однако спустя эти десять дней стало очевидно, что подобными атаками киевский режим не то что не решил поставленные задачи, но усугубил собственное положение.

Да, на старте атак проблемы для российской нефтянки действительно появились.

«В моменте перевозчики подняли цены, поэтому стоимость нефти для покупателей пришлось снизить. Разрыв между российским сортом URALS и североморским Brent достигал порядка 20, а то, по некоторым данным, и 22 долларов на каждый баррель. Однако как только стало ясно, что удары носят несистемный характер, скидка начала сокращаться», — объясняет ИА Регнум эксперт Фонда национальной энергетической безопасности, преподаватель Финансового университета Игорь Юшков.

А несистемный характер атаки приняли потому, что внешние страны отреагировали отнюдь не так, как хотел Киев.

По сути, от ударов по танкерам пострадали все государства Черноморского региона. Сразу после ударов страховки для судов, заходящих в российские порты, выросли на треть — но для тех, что заходят в украинские порты, они тоже взлетели на 25%.

Для других черноморских портов ситуация тоже стала угрожающей.

Неудивительно, что Румыния настолько обеспокоилась, что даже стала сама уничтожать найденные украинские дроны, а турки выступили с крайне жестким осуждением. Министр иностранных дел Турции Хакан Фидан назвал атаки неприемлемыми и призвал «все стороны» их прекратить.

Однако главный удар по рукам Украина, по всей видимости, получила за удар по Каспийскому трубопроводному консорциуму (КТК). Номинально главный пострадавший от этого удара — Казахстан, чья нефть в массе своей и идет через эту трубу, но он был невыразителен.

«Казахстан пытается занимать нейтральную внешнеполитическую линию, не портить ни с кем отношения. Поэтому в ответ на все атаки по терминалам, перекачивающим его нефть, ограничивается лишь официальным заявлением МИД о недопустимости подобных акций», — объясняет ИА Регнум завсектором Центральной Азии ИМЭМО РАН Станислав Притчин.

Так, например, в ответ на последнюю атаку представитель казахстанского МИД Айбек Смадияров призвал киевский режим «принять конкретные меры для недопущения повторения подобных ситуаций».

Серьезных возможностей давления на Украину у Казахстана нет, да и давить он не собирается.

«Если Астана начнет вводить санкции в отношении Украины, ограничивать поставки или бить по бизнес-интересам Киева, то Украина в ответ подключит все свои лоббистские возможности для того, что Казахстан оказался в списке стран, поддерживающих Россию. А казахстанские власти таких обвинений хотят избежать», — говорит Притчин.

Даже несмотря на то, что несколько дней простоя терминала из-за украинских атак стоили казахстанскому бюджету, по разным оценкам, от 300 до 600 млн долларов потерянной прибыли. Как сообщил директор казахстанского фонда Energy Monitor Нурлан Жумагулов, «КТК — это главный экспортный маршрут, на который приходится уже более 80% всей экспортной нефти Казахстана… Это не менее 55 млн тонн, или не менее 30 млрд долларов экспортной выручки в год. Из них 1/3 (более 10 млрд) поступает в госказну. Это порядка 20% всех налоговых поступлений Казахстана».

Проблема Украины оказалась в том, что казахстанское «черное золото» в значительной степени не является казахстанским.

По данным Фонда Карнеги, через КТК идет казахстанская нефть из крупных каспийских месторождений Тенгиз, Кашаган и Карачаганак. «Все они сложны и дороги в разработке и эксплуатируются консорциумами с участием крупнейших мировых компаний — ExxonMobil, Chevron, TotalEnergie, Eni, Shell и других», — утверждает фонд.

И не просто «с участием» — западные компании владеют примерно тремя четвертями долей во всех месторождениях, с которых газ идет в КТК. Ну а также владеют примерно 50% долей самого консорциума, что позволяло им беспрепятственно гнать свою нефть на мировой рынок.

Соответственно, по оценкам фонда, Россия потеряет от остановки трубопровода примерно 600 миллионов долларов в год (за счет остановки транзита северокавказской нефти). А Казахстан и работающие там западные компании — 27 миллиардов.

«Уничтожение причального терминала уже привело к сокращению отгрузки нефти из КТК. А значит, по итогам года нефти будет отгружено меньше, чем планировали», — отмечает Игорь Юшков.

Между тем для той же Chevron казахстанские месторождения — это 20% всей добычи. Поэтому компания четко донесла свои опасения до руководства США, и, как считает эксперт, не исключено, что заявления Трампа о «не прочитавшем мирный план Зеленском» связаны отчасти с этим».

В этой ситуации Киев может сколько угодно рассказывать о том, что атаки на КТК являются реализацией гарантированного 51-й статьей Устава ООН права на самооборону. Западным компаниям и черноморским странам это не очень интересно. Поэтому, если атаки продолжатся, то они действительно обратятся к России — но с просьбой не замириться с Украиной, а решить вопрос с «пиратами Чёрного моря».

А Москва уже сказала, как она это сделает.

Так, президент Владимир Путин пообещал рассмотреть возможность «ответных мер в отношении судов тех стран, которые помогают Украине осуществлять эти пиратские акции». Ну и, наконец, вообще лишить киевский режим технической возможности для таких атак.

«Самый радикальный способ — это отрезать Украину от моря, тогда и невозможно будет заниматься пиратством в целом в принципе», — резюмировал российский лидер.

Но пока удар по американскому карману дал более быстрые последствия: новых атак нет, причем не только в Чёрном море, но и в Балтийском. В конце ноября глава МИД Эстонии Маргус Цахкна призвал Украину воздержаться от атак на суда на Балтике, чтобы не допустить эскалации.

Вполне вероятно, что на Украине прекрасно понимали последствия, но все равно демонстративно атаковали корабли — посмотреть, сойдет ли с рук и разрешат ли продолжить. А итог подтверждает простую истину: украинская политика и политики вполне управляемы, когда для этого есть достаточная мотивация у заинтересованных сторон.