В латвийской тюрьме умирает политзаключенная Светлана Николаева. В мае ее арестовали за то, что она помогла своему однокласснику, которого обвинили в «шпионаже на Россию», — привезла из России от его сестры денег на адвоката.

ИА Регнум

Николаева тяжело больна, но ее отказываются поместить в больницу, а на днях отказали и в освобождении под домашний арест. Женщина не совершала никаких преступлений, но ее медленно убивают в застенках, не оказывая никакой медицинской помощи.

Недавно президент Латвии Эдгар Ринкевич потребовал, чтобы суды не оказывали «политическим» никакого снисхождения. Именно поэтому судьи, боясь навлечь на себя неприятности, оставили Светлану Николаеву за решеткой.

Мать

Рижанку Светлану Николаеву сгубило то, что она волею судеб оказалась близко связана с двумя людьми, ранее попавшими в поле зрения латвийских спецслужб. Уже более года в Латвии продолжается уголовное дело таксиста Сергея Сидорова, уличенного полицией в контактах с телеграм-каналом «Антифашисты Прибалтики».

Этот канал создали несколько эмигрантов из Латвии, бежавших оттуда в Россию в 2022 году, спасаясь от политических преследований. Пытаясь как-то выместить свою злость на чиновников, лишивших их родины, эти беглецы на своем канале постоянно размещают угрозы в адрес латвийских властей.

Также «антифашисты» призвали латвийцев пересылать им секретные и конфиденциальные сведения о государстве проживания и его армии и тем самым «подвели под монастырь», как минимум, нескольких человек, среди которых оказался таксист Сидоров.

Он переписывался с администратором «Антифашистов Прибалтики» Викторией Матуле, пересылал сделанные им фотографии (например, со сноса памятника Освободителям Риги в августе 2022 года). Параллельно ругал латвийские власти и, желая покрасоваться перед девушкой, рассказывал о готовности взорвать какой-нибудь из объектов НАТО. Эта переписка загадочным образом попала в руки латвийских спецслужб, и Сидоров отправился в изолятор.

Через некоторое время его выпустили под обязательство о невыезде, но, как оказалось, ненадолго. В начале мая Сидоров встретился со своей одноклассницей Светланой Николаевой, которая привезла ему деньги на оплату услуг адвоката, переданные сестрой Сергея, проживающей в России. Сразу после этого Сидорова вновь отправили за решетку, а деньги изъяли.

Более того, латвийская Служба государственной безопасности (СГБ) арестовала и Светлану Николаеву. Ее поместили в женскую тюрьму и теперь тоже инкриминируют шпионаж.

Логику этих действий понять нетрудно. Светлана Николаева — мать студента Александра Дубяго, которого 10 мая 2022 года задержали в рижском парке Победы за демонстрацию российского флага.

Рядом с ним в тот момент находилась та самая Виктория Матуле. По её словам, до того дня они не были знакома, но после того, как «засветилась» рядом, у нее возникли опасения, что ее тоже могут арестовать.

Девушка бежала в Россию, где стала администратором «Антифашистов Прибалтики». Что касается Дубяго, то Светлана Николаева активно боролась за сына — обивала пороги прессы и государственных учреждений, писала всевозможные прошения. В итоге Александра продержали в заключении полтора месяца, но потом выпустили и даже оправдали.

При всем желании «зацепиться» в его случае прокуратуре оказалось не за что — российский флаг в Латвии не входит в число запрещенных символов. Тем не менее впоследствии Александр, дабы избежать новых возможных неприятностей, уехал в Россию.

Многие предположили, что майский арест Светланы Николаевой — это попытка латвийской прокуратуры «привязать» мать Александра Дубяго к делу «Антифашистов Прибалтики». Главные «доказательства»: соседство Александра и Виктории на фотографиях и тот факт, что Николаева пыталась помочь своему бывшему однокласснику Сидорову, угодившему под следствие за контакты с той же Матуле.

Теперь, судя по всему, в прокуратуре будут доказывать, что деньги, которые Николаева везла Сидорову, получены ею не от его сестры, а от российских спецслужб, якобы курирующих «Антифашистов Прибалтики».

Тюрьма

Женщина находится за решеткой уже более четырех месяцев и в последнее время чувствует себя очень плохо. Со дня задержания 13 мая Светлана похудела на пятнадцать килограммов. «Температура 37,7, шатает из стороны в сторону. Сидеть больно, стоять могу пятнадцать минут и всё, потом ломит спину», — пишет узница на волю.

Она неоднократно просила, чтобы ее осмотрел врач и назначил лечение. Однако в том узилище, где находится Николаева, медицинская помощь поставлена из рук вон плохо. В начале августа Светлану на десять суток отправили в больницу при другой тюрьме. Там ей начали было проводить обследования, но, не доведя их до конца, вернули Николаеву в камеру.

По словам Светланы, тогда ей, с учетом ее больной спины, помогли нести личные вещи, но только до ближайших ворот. Через пару дней в ее камере разместили холодильник, но ее же саму и заставили втаскивать его на второй этаж.

Врачи в больнице констатировали, что Николаева нездорова, но лечить ее не взялись. «Вчера вернули Свету из Олайне… Как я понимаю, она в шоке от «лечения». Провели обследования, много чего нашли… но не лечили. Многие тут жалуются — врачей нормальных нет, проблемы с лечением», — сообщает в своём письме другая политическая узница Елена Крейле.

В какой-то момент Светлана не выдержала. Она накричала на тюремного доктора, что дало повод определить ее в «психические». Однако ее возмущение и отчаяние более чем понятны. «Где источник воспаления, они не знают, почему температура — не знают… Для спины — одно лечение: уколы диклофенака. Это при том, что даже КТ не сделали. В общем, я сорвалась… Нервы сдали, высказала все, что накопилось за это время. Веры им нет уже и не будет», — пишет Николаева.

По словам Светланы, она поддерживает в себе волю чтением «Тюремного дневника» россиянки Марии Бутиной и «Наручников на мысль» литовца Альгирдаса Палецкиса. 6 сентября Николаева написала заявление на получение христианского крестика.

«Было общение с капелланом, после этого до сих пор пребываю в полном недоумении. Я могла ожидать от кого угодно таких слов, но не от человека, который себя считает служителем церкви», — свидетельствует Николаева, поясняя, что ей достаточно прозрачно дали понять, что таким, как она, в Латвии нет места.

Тюремная администрация тоже по мере возможностей старается затруднить жизнь Светланы. «Вот уже десять дней просим поменять нам лампу ночного света, но результата нет. Вынуждены ночью спать при дневном освещении. Может, пытают так нас?» — вопрошает узница.

Так как состояние Светланы не улучшилось, в конце концов ее снова забрали в медучреждение — на сей раз в рижскую больницу Страдиня. В этот раз женщину вернули в камеру уже в тот же вечер! При этом из больницы ее выписывали с температурой 38,5.

Свой поступок врачи объяснили тем, что Николаевой «срочно» нужно в инфектологию, брать анализы, а также проводить обследование груди. Между тем, в больнице Страдиня инфекционного отделения нет, поэтому там Николаеву оставлять отказались. Однако вместо другой лечебницы страдалицу повезли обратно в тюрьму.

Николаева сообщает, что чувствует сильную слабость, из-за которой в последнее время спит по двадцать часов в сутки. Аппетита нет, ест один-два раза в сутки. «Два раза чуть не упала, резко начинает кружиться голова. Спасло наличие соседки рядом и кровати», — делится политузница.

Она попросила у находящихся на воле друзей прислать несколько распечаток из интернета по медицине. Николаева, по ее словам, хочет попытаться поставить себе диагноз, так как у тюремного врача на все ее вопросы один ответ: это может быть все что угодно.

Солидарность

Подобное бесчеловечие возмутило многих. «Светлану Николаеву держат в тюрьме уже четыре месяца. За это время никаких следственных действий с ней не проводилось», — подчеркивает латвийский оппозиционный журналист Алла Березовская (она помогает латвийским, эстонским и литовским политзаключенным и ведет телеграм-канал «Тюремный вестник», в котором сообщает новости о них). Действительно, за минувшие четыре месяца, как можно понять из писем Николаевой, следователи не были у нее ни разу.

Отдельный нюанс этой истории — гробовое молчание латвийских СМИ относительно мучений, которым Николаева подвергается за решеткой. Собственно, от латышской прессы ничего другого ожидать и не приходилось. Но и крупнейшие в стране русскоязычные порталы Delfi, Tvnet, Lsm тоже эту тему замалчивают.

Между тем, интерес русской общины Латвии к судьбе Светланы Николаевой, как и к судьбам прочих местных политических заключенных, достаточно велик. Алла Березовская, блогеры Алексей Гуленко и Дэги Караев организовали сбор средств на нужды политзаключенных — и деньги регулярно поступают.

Березовская, Гуленко и Караев пишут, что сами хотели бы понять причины, по которым русские журналисты, пусть и работающие в провластных порталах, не захотели даже пошевелить пальцем, чтобы помочь соплеменнице. Хотя объяснение на поверхности — это равнодушие к Николаевой и прочим несчастным, а также страх подвергнуться серьезным неприятностям за каждое слово, сказанное в их защиту.

12 сентября адвокат Имма Янсоне, представляющая интересы Николаевой, написала четыре жалобы, в которых подчеркивает, что результаты последних медицинских анализов подследственной свидетельствуют о наличии у нее очень серьезных проблем со здоровьем. Тем не менее ее отказались принять в больнице и вместо этого отправили назад в тюрьму.

По словам Янсоне, если в тюремных условиях подследственной не могут обеспечить полное медобследование в профильном стационаре, то держать ее за решеткой без медицинской помощи равносильно убийству. При этом страдающая женщина никому не причинила вреда, она не убила, не ограбила, ничего не украла.

«Все, что творят сейчас наши власти с этой женщиной, похоже на целенаправленное убийство. По всем международным стандартам неоказание медицинской помощи заключенным приравнивается к пыткам», — отмечает Березовская. Тут стоит напомнить, что случаи смерти политических заключенных в латвийских тюрьмах уже имели место.

Все надежды возлагались на заседание суда 19 сентября, когда могло быть принято решение об изменении Светлане меры пресечения. Но латвийский «самый гуманный суд в мире», рассмотрев предложение о переводе Николаевой под домашний арест, распорядился оставить ее в тюремной камере.