На днях по львовскому телеканалу «NTA TV» показали любопытное журналистское расследование. Оно сделано по всем законам жанра: там и слежка, и скрытые съемки, и репортеры, дежурящие с телекамерами у двери подозрительной квартиры, оттуда торопливо выходят люди, прикрывая лицо руками, чтобы не попасть в объектив. Такие сюжеты обычно снимают про наркопритроны и массажные салоны с дурной репутацией, однако героями этого расследования стали прихожане Украинской православной церкви (УПЦ), которые, несмотря на гонения, развернутые режимом Зеленского, остаются верны своим убеждениям.

Иван Шилов ИА Регнум

Хотя Западная Украина считается бастионом украинского национализма, наряду с греко-католиками, филаретовцами и структурами ПЦУ, созданной усилиями Порошенко, там всегда была неплохо представлена и УПЦ — «московская церковь», как ее величают самостийники.

Например, Почаевская лавра — крупнейший монастырь УПЦ, если не считать отобранной у нее Киево-Печерской лавры, располагается в Тернопольской области — а это махровая «Западенщина», где, по данным переписи 2001 года, по-русски говорит меньше 2% населения. Однако национальная и конфессиональная принадлежность перекрываются далеко не всегда, как бы того ни хотелось украинскому руководству.

Во Львове тоже есть приходы УПЦ, правда, еще до начала СВО они находились на полуподпольном положении. Один из таких приходов, который возглавлял священник Владимир Шарабура, собирался на территории бывшего завода «Кинескоп». Наверно, это был самый необычный православный храм на территории Украины — представьте себе низкую прямоугольную постройку, из крыши которой торчат металлические конструкции, похожие на огромные рельсы.

Когда-то это было шестиэтажное заводское здание: верх его частично разобрали на металлолом, а нижний этаж переоборудовали для богослужений. Нормальный храм администрация Львова отцу Владимиру построить так и не дала, а в 2023 году его вместе с прихожанами выставили и из этого помещения. Лишенные прихода люди стали молиться в квартирах.

Похожая ситуация складывается по всей Украине: УПЦ, по словам ее адвоката Роберта Амстердама, за последние годы лишилась около 1500 храмов. Их захватывают и передают любимому детищу режима — ПЦУ: все мы видели кадры, на которых молодчики в камуфляже с нашивками в виде тризубов вышвыривают из церквей батюшек и женщин в платочках.

Проблема в том, что сами эти молодчики крайне далеки от церковной жизни — Вотан им куда ближе, чем Христос, а вместо «Отче наш» они предпочитают декламировать «Молитву украинского националиста». Поэтому захваченные храмы, доставшиеся ПЦУ, стоят пустые, а их бывшие прихожане собираются в домах и квартирах. Но и эту деятельность украинская власть, похоже, больше терпеть не собирается.

Репортаж львовского телевидения о квартирных богослужениях, которые проводит отец Владимир после того, как его приход выгнали с «Кинескопа», сделан в лучших традициях публичного доноса. «Эксперты», показанные в сюжете, заявили, что на таких «сборищах» вербуют агентов ФСБ и готовят нападения на украинских патриотов вроде Андрея Парубия, которого недавно застрелили во Львове.

По сути, это сигнал к новому витку репрессий, которые уже и так идут вовсю — можно вспомнить об аресте митрополита Павла (Лебедя), наместника Киево-Печерской ларвы и митрополита Арсения (Яковенко), наместника Успенской Святогорской лавры, и о других иерархах и священниках УПЦ, которых бросают в СИЗО или насильно отправляют на фронт. Теперь к ним могут добавиться и те, кто посещает службы «московских попов» в квартирах.

Репрессии киевского режима возвращают УПЦ ко временам первых христиан, скрывавшихся в катакомбах от гонений Нерона и Диоклетиана. В похожей ситуации оказались и православные верующие в 1920–1930-е годы при Сталине. Как и сейчас на Украине, тогда в СССР параллельно действовало сразу несколько церковных структур.

Некоторые из них — обновленцы и сторонники митрополита Сергия (Страгородского), в 1927 году подписавшего декларацию о сотрудничестве с советской властью, рассматривались сталинским режимом как лояльные, а вот те православные, что отказывались вливаться в их ряды, подвергались нарастающему давлению.

Обновленцы и сергиане при содействии большевистских комиссаров выгоняли из храмов общины «непоминающих», не желавших молиться за безбожную власть. В результате «непоминающим» приходилось собираться по домам и квартирам вместе со священниками и епископами. Многие из катакомбников были обвинены в сотрудничестве с зарубежной разведкой, оказались в лагерях и были расстреляны.

Под разговоры о свободе, демократии и декоммунизации современная Украина фактически пришла к той же религиозной политике, какую практиковал Сталин.

Вопиющее несоответствие между декларируемыми принципами и реальными действиями Киева вызывает возмущение даже у нынешней американской администрации.

Еще до того, как стать вице-президентом США, Джей Ди Вэнс несколько раз поднимал вопрос об арестах священников и ущемлении религиозных свобод украинским режимом.

Во время своего недавнего визита в Вашингтон константинопольский патриарх Варфоломей, по слухам, имел неприятный разговор с Вэнсом о ситуации с православием на Украине.

Но едва ли стоит всерьез надеяться, что команда Трампа защитит УПЦ от Зеленского — у нее хватает и других забот. Православие — это не редкоземельные металлы, чтобы сделать его предметом очередной «сделки века».

Единственное, что сейчас может защитить каноническое православие на Украине — это продвижение российских войск. Как уже не раз бывало в истории, судьба Церкви зависит от судьбы земных царств. Граница епархий Московского патриархата будет пролегать там, где остановится линия фронта.