Когда журналист Виталий Мазуренко в прямом эфире назвал президента Польши «паханом», он не сделал ничего такого, что в глазах политического украинства было бы необычным и ненормальным.

Иван Шилов ИА Регнум

Так велит новая культура, ставшая нормой после Майдана, на достижениях которого сформировались тысячи и тысячи таких молодых людей. Конкретно слово «пахан» применялось тогда к Виктору Януковичу, в молодости отсидевшему три года на «малолетке» за грабёж и еще два года уже в зрелом возрасте за драку.

Соответственно, политический режим, созданный Партией регионов («рыгами»), носил название «паханат» и термин широко использовался в оппозиционных медиа и публичной риторике. То есть стал общеупотребимой нормой — как и укоренившаяся традиция всему и всюду присваивать какие-нибудь ярлыки, обычно с целью упростить, унизить, символически лишить права на существование.

Соответствующие слова придуманы для России (например, «за поребриком» и «на болотах») и её руководства. Причем название страны повсеместно пишется с маленькой буквы. А во время гражданской войны на Донбассе «воины света» сражались с «орками», «сепарами» и «колорадами» (и это самые цензурные термины), населявшими «Лугандон».

Вот как можно было с таким образованием вести переговоры на равных и принимать какие-то требования с той стороны? Очевидно, что никак — для чего и делалось. И делается: с помощью определенного месседж-бокса врага постоянно лишают человеческих черт, что облегчает задачу разжигания ненависти, уменьшения чувства страха, сострадания и необходимости что-то анализировать.

Так в числе постоянных объектов внимания появилась «русня» — принята галицкая норма перевода слова «советский» как «совєтський», несмотря на то, что в нормальном украинском языке слово «рада» (совет) как было, так и остаётся. Все, что не укладывалось в расово верную повестку, автоматически становилось «кремлевской пропагандой».

Персональные оскорбления, запугивание и приход толпы невменяемых «активистов» превратились в стандартное политическое действие: чуть что — улица, крики, ломать и крушить.

Кстати, совсем недавно украинская молодежь, вышедшая «защищать антикоррупционные органы», потрясала картонками, на которых было написано «Зеля — чорт!» А в довоенные времена он, как известно, носил прозвище «Нелох».

В целом это отвечает народной традиции, острые на язык украинцы так делали всегда, наделяя кличками всех вокруг, а представителей власти (куда, по всеобщему убеждению, идут только воровать) — особенно.

Однако, когда все это стало частью государственной информполитики, «живой язык народа» превратился в разрушение всякого чувства меры и потерю элементарной культуры диалога. Поэтому в прямом эфире на канале Polsat News ведущая Агнешка Гоздыра, услышав, что «риторика и поведение пана Навроцкого — это не президентское поведение, а, скорее, поведение пахана», натурально обомлела.

И указала на границы, за которые польский гражданин украинского происхождения явно вышел.

Однако Мазуренко был совершенно спокоен. Нет, говорит, ничего личного, просто президент Польши поступает как «криминальный лидер в российских тюрьмах». А когда внезапно оказалось, что в демократической Речи Посполитой оскорбление президента карается тремя годами тюрьмы, у мальчика случился шок: «а нас за шо?».

Ведь он же всего лишь отстаивал права украинских беженцев и их национальную идентичность.

На поверку же оказалось, что красный паспорт с коронованным орлом, полученный еще в 2019 году, не сделал Виталия своим. Он даже обиделся на пани Агнешку, которая в ходе пререканий употребляла слова «вы» и «мы».

А когда высокопоставленные польские политики стали наперебой предлагать уже уволенному журналисту пойти в окопы защищать Нэньку, поскольку в Польше ему явно тесно, закрыл профиль в соцсети и написал слова извинения.

Теперь представители польской власти, опираясь на пример своего нового гражданина, официально признают, что пан президент прав, когда предлагает увеличить срок натурализации до 10 лет.

Агрессивная «украинская идентичность», буквально навязанная обществу в рамках его идеологического переформатирования, капитально подставила всех украинских граждан, проживающих в Польше.

Поляки и так разочарованы наглыми, претенциозными и «неблагодарными» гостями, поскольку никогда на самом деле не считали их равными себе. В глазах польского «обыватэля» украинец должен ходить в полупоклоне, постоянно говорить «dziękuę» и работать по 12 часов в сутки без выходных на самой неблагодарной работе.

А когда один из них парафинит главу государства — это однозначно повод для жесткого ответа: за паспорт пан журналист вообще должен был передвигаться на четвереньках и целовать землю, принявшую его.

Кроме того, воспрявшая уже в границах целой страны «идентичность» польскому государству хорошо знакома в прошлом и Кароль Навроцкий — главный специалист по теме, как бывший глава Института национальной памяти.

Оживший Бандера, ставший главным героем Украины, тоже был её носителем — в общем-то, идеи ОУН* и соответствующая риторика всего лишь были скопированы и масштабированы на украинское государство.

Для Польши в этом вопросе нет полутонов: террористическая деятельность оуновцев*, «удар в спину» от нацменьшинств в 1939-м, Волынская резня, диверсии УПА* в послевоенные годы, убийства польских политиков и военных, истребление гражданского населения — всё это однозначно является злом.

Даже видные общественники вроде писателя и журналиста Земовита Щерека, призывающие не драматизировать и не нагнетать, тут же делают сноску: гнусных убийц вроде Шухевича это, вообще-то, не касается.

И получают в ответ поток мата и оскорблений от носителей «идентичности», которые ни на миллиметр не намерены отступать от своих убеждений.

Если бы Навроцкий почитал, что пишут о нем в соцсетях «украинские патриоты», то впору было бы объявлять Украине войну.

Потому что полякам еще предстоит осознать вполне очевидное, но пока отрицаемое: именно коллективный Бандера, который с 2014 года вел себя точно так же, как журналист Виталий Мазуренко, довел дело до войны нынешней. Потому что его идентичность стоит на трех китах: бескомпромиссности, тупости и ненависти.

Первые два уже давно хлопают огромными хвостами по водной глади польской жизни.

А энергия ненависти, пока еще направленная в основном против северного соседа, уже активно переводится на соседа западного, посмевшего указать великим и древним украинцам, «защищающим всю Европу от агрессии», что они могут быть неправы и, вообще-то, должны вести себя повежливее.

В ответ практически на рефлексах включается месседж-бокс, в котором душная империя пшеков столетиями оккупировала Украину и мучила её многострадальный народ; запрещала мовоньку и испортила её, добавив 17 тысяч полонизмов; убивала и пытала в тюрьмах борцов за независимость; засовывала украинцев в концлагерь в Берёзе-Картузской; жгла украинские села на Волыни и изгоняла людей с земли отцов в рамках операции «Висла» и так далее, и тому подобное.

«Пахан Навроцкий» — уже видимая часть той дурной силы, которая уже готова открыть второй фронт. Потому что в принципе не признает других моделей поведения и не видит иных целей, кроме вечной войны. И это, конечно, сработает гораздо лучше, чем тонны «кремлевской пропаганды», которая в один прекрасный день окажется шокирующей правдой.

*экстремистская организация, запрещенная в России