Позывной Ули: как киргизский таксист взял в плен украинского диверсанта

В зоне СВО вместе с русскими и другими представителями коренных народов нашей страны выполняют боевые задачи и выходцы из бывших республик СССР. Ввиду сложившегося (зачастую заслуженно) стереотипа о мигрантах об этом мало кто пишет.

А зря, ведь человека определяет не его место рождения, а те поступки, которые он совершает.

Например, стрелок-помощник гранатомётчика 110-го отдельного полка с позывным Ули признаётся, что думает на двух языках, но на русском чаще, проще и лучше. И жизнь его тоже прошла между двух стран — родной Киргизией и Россией, где он работает большую часть жизни.

Уланбек был помощником юриста и заведующим складом в организации, занимавшейся слаботочными системами.

Не минула его и работа в такси. Однако сложившимся представлениям о среднеазиатских таксистах Ули не соответствовал ни в малейшей степени, наоборот, рвал все возможные шаблоны. Пассажиры могли услышать от него цитату из трудов Льва Толстого, Некрасова или Шекспира, причем в случае с последним — на английском языке.

В сочетании с другими водительскими качествами это дало ему по итогам тысяч поездок оценку 4,98 из возможных пяти — результат почти уникальный.

Началась СВО. В разговорах с пассажирами эта тема всплывала постоянно и неизбежно. Не раз приходилось возить фронтовиков, приехавших на лечение или в отпуск.

Да Ули и сам, как человек думающий, не мог не переваривать постоянно в голове события, происходящие на линии боевого соприкосновения. И, наконец, созрела мысль: «Это страна, где я живу, работаю. И если я мужчина, то обязан её защищать».

Призывной пункт, полигон, боевая подготовка и слаживание. Многие из парней, с кем Ули познакомился здесь, стали в дальнейшем его верными товарищами.

После «курса молодого бойца» и распределения в 110-й полк наступило время первого боевого выхода — в Красногоровку. Бои за неё уже прошли переломную стадию, ситуация складывалась в пользу наших подразделений, но противник продолжал показывать зубы.

Сбросы с «птичек», FPV-дроны, артиллерия — однажды в доме, где находилась группа Ули, крышу буквально «сдуло» снарядом. Острых ощущений хватало.

Эмоциональное расслабление, как и в довоенной жизни, боец находил в умственном труде. Он буквально покорил сослуживцев, жадно поглощая содержимое книжных шкафов в брошенных мирными жителями разбитых домах.

Однажды, когда группе пришлось спешно переместиться на другую точку, Уланбек забыл захватить недочитанную книгу об астрономических тайнах Вселенной — и попросил потом передать её ребят, проходивших через старую точку.

После Красногоровки батальон зачищал лесополосы на покровско-кураховском направлении, Ули активно участвовал в боевых действиях. В посёлке Желанное Второе ему удалось взять в плен командира вражеской ДРГ. С поправкой на боевые условия ситуацию можно назвать отчасти комичной.

Зайдя с напарником в одно из помещений, Уланбек обнаружил крепкого детину в неопределенной форме и спросил: «Ты кто и откуда?»

«Со 110-ки», — ответил незнакомец, имея в виду украинское соединение с той же нумерацией, что и полк Ули, волею случая воевавшие друг против друга на одном и том же участке.

«Из другого батальона, что ли?»— хотел спросить боец, но тут его взгляд коснулся натовских ботинок на ногах собеседника. «Руки за голову!» — крикнул Ули и, наставив на украинца ствол, бросился связывать его руки.

А чтобы сломить любую волю к сопротивлению, скомандовал напарнику с позывным Болгарин: «Если рыпнется, стреляй прямо через меня, не бойся задеть».

Болгарин (увы, затем погибший) вспоминал: «Меня самого шокировал напор Ули, который был ниже противника минимум на полголовы, если не больше. А того, видимо, шокировал ещё сильнее».

Пленный Алексей уверял, что сам искал, кому бы сдаться, вспоминает Ули. Но слишком многое выдавало в нём диверсанта — сломанные как у борца уши, позывной Хакер, очень грамотный маршрут захода. Наконец, четыре батареи для рации в рюкзаке — явно, чтобы несколько дней действовать в автономном режиме. Бойцы его прозвали в шутку «Алёша четыре батареи», а потом нашли поблизости труп его вероятного подельника.

«Ну, диверсант этот Алёша или нет — дальше разберутся. Мы к нему отнеслись цивилизованно, когда конвоировали с ещё одним сослуживцем. Попросил покурить — дали, попросил остановиться отдышаться — была такая возможность, позволили», — рассказал Уланбек.

После Желанного Второго было Курахово. Самыми жёсткими, вспоминает Ули, оказались бои на подступах к городу, во всё тех же «лесополках». Затем, уже в городской черте, среди домов, уровень сложности немного снизился.

Основной работой Ули в Курахово были «ноги» — доставка продуктов и боеприпасов, сопровождение заходящих и выходящих групп штурмовиков. Своей заслугой он считает то, что никто из сопровождаемых им ни разу не получил даже мелкого ранения или травмы.

А вот ему самому досталось ещё в первые дни городских сражений. Ули возвращался из дежурного рейда, его атаковала «птичка». Три сброса на расстоянии метра и заключительный где-то в пятидесяти сантиметрах. Боец рукой, державшей автомат, закрыл лицо и шею — чем спас себе жизнь. Осколок попал в конечность.

Ули бросился в находившийся метров за 150 гараж, откуда за происходящим с замиранием сердца наблюдали его товарищи. Один из них, с позывным Леший, признался: «Казалось, он бежит целую вечность, хотя на самом деле секунды».

Буквально сразу, на пороге, с раненого начали стягивать бронежилет и рюкзак, желая помочь, осмотреть и перебинтовать.

«Я говорю, всё-всё, ребята, угомонитесь. Я же чувствую, что на мне нет ни царапины практически. Чувствуешь же, когда у тебя что-то по-настоящему серьёзное. Адреналин только скакнул, взорвалось ведь под носом. При этом даже не приглушило, понимаешь? Я не знаю, наверное, из-за того, что бежал и ртом дышал. Повезло, короче», — неизменно философски подытожил эпизод Ули.

Из общих впечатлений от битвы за Курахово боец отмечает ожесточенность сопротивления наёмников. По его словам, если в какой-то группе противника были одни украинцы, то они сдавались в плен, зная, что столкнутся с гуманным обращением и, вероятно, будут потом обменяны.

А вот при наличии хоть одного иноземца, особенно поляка, все сопротивлялись до последнего даже в безнадежной ситуации. Приходилось брать в окружение и доводить их безнадёжность до логического финала.

После Курахово подразделение продолжило выполнять задачи на том же направлении. Весной Ули, если так можно выразиться, отметил здесь уже третий день рождения. Было это сразу после майского перемирия, которое, ВСУ, естественно, и не думали соблюдать.

Поступила команда о переходе на новый участок. Киргиз с двумя бойцами из его звена двинулись в путь через посадку. Заросли были не самыми густыми, с редколесьем, прогалинами и проплешинами, которые ребята преодолевали бегом. На одном из таких неприятных мест их попытались атаковать сразу несколько FPV-дронов.

Удалось спрятаться в кустах погуще и пропасть из поля зрения противника. Двое отработали, еще двое подлетели. Один из «камикадзе» наугад попытался врезаться в кусты и взорвался рядом с Уланбеком.

Бойцу перебило ноги, но он этого, как и в первом случае, сразу не почувствовал. Сбросив «броник» с рюкзаком, метнулся дальше вглубь лесополосы. В это время за ним взорвался еще один «камик», осыпав осколками каску.

Через 10–15 минут заряд адреналина закончился и уже на чистейших морально-волевых солдат «дохромал бегом» до двух больших деревьев, за которыми и спрятался. Начал перетягивать раненые ноги. Потом стало понятно, что досталось и его плечу, из которого достали трёхсантиметровый осколок, но в тот момент боль в конечностях заслонила всё остальное.

Ули почувствовал себя немного Юлием Цезарем, по легенде, умевшим делать несколько дел одновременно. Он оказывал сам себе первую помощь и одновременно маскировал место ветками — убежище было безопасным, но очень относительно.

Один из товарищей по звену спрятался неподалеку в более укромном месте и хотел подбежать на помощь, но Уланбек крикнул: «Даже не вздумай!» Повторил то же самое и по рации.

«Мы, конечно, были в лёгком шоке, когда услышали по рации: «Эвакуировать меня не надо, только лишние потери будут, я уже, наверное, всё». Не каждый сможет на такое решиться. Хотя следовать его просьбе мы не стали»,— рассказал сослуживец с позывным Абдулла.

Вражеские «птички» рыскали вокруг, пытаясь добить жертву. Ули опять повезло — с одной стороны приютивших его деревьев была открытая местность, облетай и добивай, но операторы дронов не нашли его. Смеётся: «Ну тупые!»

Несмотря на все его отказы от эвакуации, через какое-то время подоспела помощь. Уланбек больше часа не подпускал к себе никого, пока небо не стало хотя бы относительно чистым.

Больница.

Ули с его перебитыми ногами пришлось какое-то время перемещаться на коляске. «Я же водитель, вот, новый транспорт освоил», — смеётся Уланбек, ловко дрифтуя на пандусах и в коридорах. Сейчас он вновь на своих двоих.

И это не единственный выходец из среднеазиатских республик в своём батальоне. Рядом с ним идёт по боевому пути и упомянутый выше узбек Абдулла — человек, заслуживающий отдельного рассказа. В Курахово на боевом посту героически погиб ещё один киргиз с позывным Молчун.

На днях довелось общаться с казахом Муратом (позывной Рыцарь) из 33-го мотострелкового полка — гранатомётчиком, получившим две медали «За отвагу», а после серьёзного ранения перешедшим на должность пекаря. Подобных примеров — сотни.

У наших граждан, включая вашего покорного слугу, вызывает огромную тревогу массовый завоз в нашу страну мигрантов из Средней Азии. Дополнительно раздражают попытки прикрыть это явление общей победой наших дедов и прадедов в Великой Отечественной войне.

При этом десятки конкретных ребят, отдающих все силы, здоровье, а порой жизнь для победы России, действительно повторяют подвиги предков. Именно эти люди справедливо заслуживают и гражданство, и уважение.