Мэгги — похитительница молока: как «русская угроза» выковала железную леди
35 лет назад, 28 ноября 1990 года, Маргарет Тэтчер закрыла за собой дверь резиденции британских премьеров на Даунинг-стрит, 10. Когда после серии политических интриг «железную леди» удалось свалить, многие вздохнули: кто с сожалением, многие с облегчением.
Но, помимо банального «ушла эпоха», в прессе всплыли и забавные мелочи.
Например, что всесильная госпожа премьер не знала множества бытовых мелочей. К примеру, она «не понимала, как звонить по телефону, поскольку десятилетия просто снимала трубку и начинала разговор…».
Впрочем, на упрёк в «отрыве от народа» миссис Маргарет Хильда Тэтчер, почётнейший член Тайного совета Её Величества, а с 1992 года — баронесса, могла бы процитировать Шерлока Холмса: «Спасибо, что вы меня просветили, но теперь я постараюсь как можно скорее всё это забыть». Ведь в голове необходимо держать лишь самое необходимое, не засоряя идеально отлаженный ум заботами, которыми утруждают себя лишь низшие классы.
Но Мэгги Робертс, родившаяся 13 октября 1925 года в городке Грантем в ста милях от Лондона, в молодые годы знала не только, как звонить по телефону. Но и как считать деньги в кассе, как работать с химическими реактивами и, главное, — как взобраться по шаткой карьерной лестнице до самого верха.
Как папина дочка нарушила семейную традицию
Когда холодной зимой 1978–1979 годов, «зимой несогласия», на фоне экономического спада и забастовок рухнул лейбористский кабинет Джеймса Каллагэна, Консервативная партия легко взяла власть, выиграв выборы с колоссальным отрывом.
Тори — которых исторически считали партией аристократов и промышленников — во многом сыграли на том, что их лидер, Маргарет Тэтчер, происходила пусть и не из рабочих, но из lower middle class — нижнего слоя среднего класса. И всего добилась своим трудом и настойчивостью. Этот факт консерваторы (ныне находящиеся в оппозиции Его Величества) припоминают и сейчас, в год столетия Тэтчер, и 35-летия её отставки.
Но в историях про женщину, добившуюся всего самостоятельно, есть лукавство.
Отец будущего премьера, Альфред Робертс, был человеком состоятельным (владел несколькими бакалейными лавками в Грантеме), заседал в городском совете, был олдерменом — членом общины, который мог выступать мировым судьёй. Этот «обычный лавочник» побывал даже мэром Грантема.
У Альфреда была и духовная власть — он служил проповедником-мирянином в местной методистской церкви. В стране, где большинство принадлежат к англиканской церкви, методисты — это религиозное меньшинство, из тех, кого в старину называли диссидентами. Мэгги росла в правильной, но в чём-то «не такой, как все», семье.
Маргарет была папиной дочкой — отца она вспоминает чаще, чем мать.
Так, она на всю жизнь запомнила, что, вдохновляя прихожан, отец использовал особый «проповеднический» голос, очень отличающийся от его будничного тона. И на первой же странице воспоминаний Тэтчер цитирует завет отца: «Никогда не делай ничего, только потому, что это делают другие».
С одной стороны, воспитание было спартанским: никаких кино и танцев, когда надо помогать в лавке или идти в воскресную школу.
С другой стороны, родители поддерживали дочь, если её увлечения были на пользу. Даже во время Второй мировой семья находила средства, чтобы оплатить Мэгги занятия спортом (девочка увлекалась плаванием и играла в хоккей на траве), занятия по фортепиано и на курсах поэтического мастерства.
Но и сама Маргарет с молодости добивалась своего — став старостой класса, а затем поступив, как бы у нас сказали, на бюджетное место в оксфордский колледж. Более того — на курс химии, который вела Дороти Ходжкин, будущий Нобелевский лауреат. И тогда же она пошла уже «поперёк» семейной традиции.
Семья Робертс всегда голосовала за либералов, но Маргарет примкнула к консерваторам. И уже в 1946-м стала лидером университетской ассоциации тори, «отодвинув» отпрысков аристократических семейств.
Мужчина в тени
Ещё один факт из «канонических» биографий Тэтчер: на всеобщих выборах 1950 и 1951 года она выдвинула свою кандидатуру в парламент (самый молодой политик в этой кампании, единственная женщина-кандидат!), но «убедительно проиграла». Тем не менее собралась с силами и после нескольких попыток, в 1959-м, избралась в палату общин, место в которой занимала аж до 1992-го.
Но и здесь биография «железной леди» несколько приукрашена.
В политику Мэгги Робертс попала «по знакомству».
Один из её оксфордских друзей приятельствовал с лидером ассоциации Консервативной партии в графстве Кент. А там были настолько впечатлены Маргарет, что уговорили её принять участие в выборах, хотя сама она не входила в одобренный список кандидатов от Консервативной партии.
Ещё одна важная и полезная встреча состоялось в январе 1951-го. То ли на съезде химиков, то ли на одном из партийных банкетов молодая мисс Робертс, идущая на вторые выборы, встретилась с разведённым бизнесменом по имени Денис Тэтчер. На момент знакомства он возглавлял фамильную фирму, обладавшую филиалами за рубежом.
Есть крылатая фраза, которую приписывают Бернарду Шоу: за каждым великим мужчиной стоит женщина. В случае четы Тэтчер ситуация была обратной, особенно на первом этапе.
Денис оплатил Маргарет обучение на адвоката, «пробил» патент, купил начинающему политику дом в Челси и, очевидно, лоббировал и спонсировал политическую карьеру.
Жена отблагодарила мужа в истинно британской манере: 1990 году Денис был удостоен баронетства Тэтчер. Это единственное баронетство, созданное с 1964 года, и Тэтчер остаётся последним некоролевским лицом, получившим наследственный титул. Конечно, титул дала королева Елизавета, но не без протекции г-жи премьер-министра.
«Леди не поворачивает»
С самого начала Тэтчер проявила себя как прагматик. Могла припугнуть сограждан, заявив что высокие налоги, которые вводили лейбористы, — это «шаг к коммунизму». Коммунизма британский обыватель откровенно боялся и голосовал за тори.
Но когда было выгодно, консерватор Тэтчер использовала левую повестку. Голосовала за легализацию абортов, за декриминализацию геев* и запрет аристократической охоты на зайца с борзыми.
Тэтчер грамотно выстраивала публичный образ: обаятельная женщина, из простых, но стремящаяся выглядеть «комильфо». С чувством юмора, любящая детей и успевающая приготовить семейный обед. Тогда она ещё умела готовить.
Но когда Маргарет в 1970-м получила портфель министра образования, от популизма не осталось и следа. Настало время следовать внутренним установкам: госрасходы резать, бизнес — поддерживать.
Британцы долго будут вспоминать решение министра свернуть программу по выдаче бесплатного молока детям 7-11 лет, которую ввели после Второй мировой (Уинстон Черчилль, который был для Тэтчер ролевой моделью, говорил: «Самые лучшие инвестиции — вложение молока в ребёнка»). Но бюджет минпросвещения требовал экономии, и было принято первое, но далеко не последнее в карьере непопулярное решение.
С подачи лейбористов за министром закрепилось обидное прозвище Thatcher, milk snatcher (Тэтчер — воровка молока), которое прилипло на всю жизнь.
На этом фоне потерялся тот факт, что благодаря решениям министра доля учеников, посещавших единые средние школы, возросла с 32 до 62%. «Я получила ценный урок. Навлекла на себя максимум политической ненависти за минимум политической выгоды», — писала Тэтчер в мемуарах. При этом в конце того же десятилетия она переехала в резиденцию премьера на Даунинг-стрит.
К 1979-му политика рабочей (то есть лейбористской) партии оказалась настолько неэффективной, что вызывала раздражение и самих рабочих, не говоря уж о среднем классе и состоятельных кругах. Помимо промахов, свою роль играл и нефтяной кризис, и идущая на новый виток холодная война.
Критикуя лейбористов, Тэтчер разыграла и русофобскую карту.
«Русские настроены на мировое господство!» — заявляла лидер верной оппозиции Её Величества.
«Они выбрали пушки вместо масла, в то время как для нас почти всё остальное важнее пушек», — сообщала избирателям та, кто лишил их детей молока.
В итоге избиратель решил, что следует вложиться в «пушки» и затянуть пояса, чтобы потом получить «масло». Свалившуюся в депрессию экономику ждала шоковая терапия в исполнении первой женщины-премьера. Расходы на университеты срезали, налоги задрали, кредитная ставка взлетела до небес.
Закрывались целые дотационные отрасли. Безработица стала выше, чем во времена Великой депрессии — свыше 3 млн человек. Объём производства упал на 30%. Тэтчер просили отменить реформы, на что было заявлено: «Поворачивайте, если хотите. Леди не поворачивает!»
И уж тем более она не реагировала на вошедший в обычай у депутатов-лейбористов выкрик при появлении премьера в палате общин: «Ditch the bitch!» («Выгоните стерву!»)
Драка из-за расчёски
На этом фоне Тэтчер прибегла к мере, в которой либералы (и либеральные консерваторы) всегда обвиняют «диктаторов»: начала маленькую победоносную войну, дабы отвлечь народ от внутренних проблем. Но в случае премьера Тэтчер война с Аргентиной за Фолкленды оказалась действительно маленькой и победоносной.
Великий аргентинский писатель Хорхе Луис Борхес, заставший «последнюю битву Британской империи», назвал это дракой двух лысых из-за расчёски. От Англии до почти не заселённого архипелага в Южной Атлантике 13 тысяч километров, а Аргентина до этого ни разу не пыталась забрать спорные острова.
Но каждая сторона решала свои проблемы.
Очередная аргентинская хунта во главе с генералом Леопольдо Галтьери решила повысить популярность при помощи американского оружия. Тэтчер решала схожую проблему, правда, оружие у Британии было своё.
Операция королевского флота и ВВС заняла без малого два месяца, с апреля по июнь 1982-го.
Война не была бескровной. Британия потеряла 258 человек убитыми, по два фрегата и эсминца, десантный корабль, 24 вертолёта и 10 самолётов. Но в итоге Аргентина «проиграла с разгромным счётом», а Тэтчер смогла устроить настоящий античный триумф: 12 октября 1982 года в Лондоне прошёл парад победы.
Одновременно с фолклендской войной Тэтчер столь же жёстко вела внутреннюю войну с Ирландской республиканской армией.
В марте 1981-го в тюрьме Мэйз близ Белфаста группа заключённых боевиков ИРА начала голодовку, требуя вернуть особый статус политическим узникам (по решению Тэтчер их содержали как обычных уголовников). Премьер отказалась идти на уступки. Ирландцы голодали от 46 до 73 дней. 10 человек умерли от истощения, но Лондон «не прогнулся».
Атомная Мэгги
Внешнеполитический успех (достигнутый вопреки мнению всего мира) и жесткость в войне с ольстерскими сепаратистами отвлекли от внутренних проблем, а к середине 1980-х жесткие меры принесли результат. Во всяком случае для среднего класса — базового электората Тэтчер.
Благодаря низкой инфляции «середнячки» получили возможность приватизировать мелкую госсобственность, что снизило накал общественных страстей.
Запрос на «пушки» был удовлетворён в полной мере: на последнем этапе холодной войны — под заявления о советской угрозе — Британия вкладывала баснословные на тот момент 12 млрд фунтов стерлингов в ядерное вооружение (атомный арсенал королевства в итоге был увеличен втрое).
Военные расходы по-прежнему «отъедали» бюджетные средства у образования и социальной сферы, что гарантировало премьеру стабильную ненависть малообеспеченных слоёв.
Налоговая реформа 1989 года вновь всколыхнула общественное мнение, и на улицы Лондона вышли 70 тысяч человек. Полиция открыла огонь на поражение. Начались погромы, беспорядки и протесты.
В конце концов следующий премьер-консерватор, преемник Тэтчер Джон Мэйджор, свернул налоговые реформы. Да и североирландскую проблему удалось разрешить (или точнее, заморозить) лишь к концу 1990-х.
Но во внешней политике Тэтчер не просто поддерживала Британию на плаву. Премьер верно оценила перспективы Китая, который начал набирать мощь при Дэн Сяопине.
Именно при Тэтчер Британия приняла решение о постепенной передаче Гонконга, что обеспечило хорошие отношения Лондона и Пекина.
Она же одной из первых оценила потенциал Михаила Горбачёва, но уже со знаком минус — сам же Gorby очень ценил доверительные (как ему казалось) отношения с госпожой Маргарет Тэтчер, сложившиеся еще с середины 1980-х.
С точки зрения Тэтчер, демонтаж «русского коммунизма» был однозначным благом — такого мнения она придерживалась ещё будучи мисс Робертс.
«Я ликовала, наблюдая, как осмеивают советский коммунизм в «Ниночке» (американский фильм 1939 года), где Грета Гарбо, суровый комиссар, пленяется женской шляпкой», — вспоминала премьер в мемуарах.
К тому же ослабление России — исторического оппонента Британии — всегда шло на пользу последней.
«Ведьма» или великая личность
В 1990 году после серии интриг внутри своей партии Тэтчер добровольно сдала пост лидера тори, что автоматически лишало должности премьера.
После отставки она написала три книги, выступала консультантом табачной кампании, получая 50 тыс. долларов за каждое публичное выступление (помимо четвертьмиллионного годового оклада).
Не раз выступала в СМИ с требованиями к НАТО остановить сербов, которые якобы проводили этнические чистки. Защищала экс-диктатора Аугусто Пиночета, требовала свергнуть действующего диктатора Саддама Хусейна, призывала свернуть интеграцию королевства в европейское сообщество.
В последнем случае «железная леди» разошлась с тогдашним лондонским истеблишментом. Брекзит — это по сути продолжение её политики.
Впрочем, выход королевства из слишком левого, почти социалистического Евросоюза, она не застала.
В начале нулевых Тэтчер поразили инсульт и деменция, а в 2013 году в возрасте 88 лет она умерла от вторичного инсульта.
В день её смерти английские левые и леволибералы (многие из которых в начале 1980-х были панками — ещё одно порождение «тэтчеризма») устроили настоящий карнавал.
2-е место в сводном чарте Британии заняла песня Ding Dong! The Witch is Dead — «Динь-дон, ведьма умерла!» из мюзикла «Волшебник страны Оз».
С другой стороны, снятый за два года до смерти Тэтчер биографический фильм «Железная леди» с Мерил Стрип в главной роли (фильм отнюдь не развенчивающий и не осуждающий) собрал массу наград, включая «Оскар» и «Золотой глобус».
The Guadian, ссылаясь на мнение британских учёных (в данном случае историков), назвала Тэтчер худшим премьер-министром с 1916 года. Но дело в том, что Guardian — леволиберальная газета, близкая к Лейбористской партии. И к слову, то же издание в 2013-м привело мнение британцев, опрошенных службой ICN. Из него следовало, что 50% считают вклад Тэтчер в целом положительным (при 34% противников). Все эти цифры свидетельствуют лишь об исторически сложившемся идеологическом расколе и экономическом расслоении в Британии.
Но в сравнении с последующими премьерами, не исключая и нынешнего — лейбориста Кира Стармера, при котором Британия оказалась в очередном тупике, — Тэтчер действительно выглядит сильным лидером для своей страны и серьёзным врагом — для нас.
