В эпоху цифровизации, когда данные и коммуникации становятся основой национальной безопасности, Россия стремится оставаться в первых рядах. Завершается формирование собственной «цифровой триады». Так называют комплекс национальных сервисов, который включает в себя три элементы: свою поисковую систему, социальные сети и мессенджер.

Владимир Астапкович/РИА Новости

Знаковым событием в процессе формирования цифрового суверенитета стал запуск приложения MAX от компании VK в 2025 году. При грамотном продвижении приложение не только усилит технологическую независимость страны, но и выведет её в элитный клуб государств, которые располагают полноценной цифровой экосистемой.

Мессенджер MAX, который разработчики позиционируют как российский аналог WeChat, уже доступен в магазинах приложений, таких как Google Play, App Store и RuStor, и набрал миллион пользователей на этапе бета-тестирования, стартовавшего в марте 2025 года. По данным на август 2025-го, разработчики продолжают совершенствовать приложение, и оно всё глубже интегрируется в повседневную жизнь граждан России.

В чём заявленные разработчиками преимущества приложения?

MAX, по их оценкам, отличается высокой скоростью и легкостью. Мессенджер позволяет отправлять любые виды сообщений — текст, фото, видео, документы — и совершать аудио- и видеозвонки даже на устройствах с низкой производительностью и при слабом интернете.

Интеграция же с государственными сервисами делает его универсальным инструментом: через приложение можно получать одноразовые коды для входа на «Госуслуги», декларировать сбережения, решать повседневные задачи и даже взаимодействовать с банками.

С 1 сентября нынешнего года MAX станет обязательным для предустановки на все новые электронные устройства в России, включая смартфоны, планшеты, смарт-телевизоры и даже автомобили с мультимедийными системами.

Это решение правительства, подписанное премьер-министром Михаилом Мишустиным 19 августа 2025 года, подчеркнет стратегическую роль MAX в цифровой инфраструктуре страны.

В «элитном клубе цифровой триады» Россия присоединяется к трем лидерам: Китаю, США и Южной Корее.

Китайская экосистема с Baidu для поиска, WeChat для общения и Weibo для соцсетей замкнута внутри страны, обеспечивая полный контроль над данными и предотвращая утечки информации за рубеж.

В США Google и Bing доминируют в поисковых запросах, Facebook*, Instagram* и X — в социальных взаимодействиях, а iMessage и WhatsApp* — в качестве приложения для общения, устанавливая глобальные стандарты и влияя на мировые тенденции.

Южная Корея предлагает Naver как мощный поисковик, Naver Cafe и Kakao Story для социальных сетей, плюс «суперприложение» KakaoTalk, которое объединяет чаты, платежи и развлечения в единую цифровую среду.

Россия, со своей стороны, предъявляет миру «Яндекс» в качестве ведущего поисковика, «ВКонтакте» и «Одноклассники» — как популярные социальные платформы и MAX в качестве суверенного мессенджера, интегрированного с экосистемой «Госуслуг».

Другие страны не могут похвастаться подобным уровнем интеграции. Евросоюз, несмотря на строгие регуляции вроде «Общего регламента по защите данных» (GDPR), сильно зависит от американских гигантов вроде Google и Facebook*, что создает уязвимости в данных.

Япония располагает популярным сервисом Line для общения и социальных сетей, но её национальный поисковик Yahoo давно полагается на технологии Google, уступая суверенитет американскому техногиганту.

Саудовская Аравия ограничивается мессенджером без национального поиска или полноценных соцсетей.

Наконец, Иран развивает локальные аналоги всех сервисов, но подавляющее большинство населения предпочитает глобальные платформы вроде Google, что не способствует развитию национальной цифровой среды.

Многие эксперты уже высоко оценили появление последнего элемента, необходимого для появления отечественной «цифровой триады».

«Не секрет, что многие страны до сих пор решают задачи точечного характера — где-то создают отдельные приложения, где-то пытаются объединить базы данных, но цельной картины у них пока нет. У нас же формируется система, где сервисы связаны между собой, где пользователю предлагается полноценное цифровое пространство для жизни и работы», — отмечает Георгий Волков, член комиссии по поддержке ИТ-индустрии Общественного совета при Минцифры России.

Эксперт подчеркнул: в современном мире выигрывает не тот, у кого есть «ещё одно приложение», а тот, кто может предложить гражданину и обществу комфортный, безопасный и технологически продуманный цифровой контур.

Наличие такой инфраструктуры — это не банальное удобство, а вопрос стратегического преимущества, в свою очередь отмечает член Общественного совета при Минцифры Армен Гаспарян.

«Не все страны могут похвастаться тем, что цифровая среда у них работает как единый организм. Где-то ещё пытаются догонять, где-то спорят о стандартах, а у нас это уже есть, — указывает Гаспарян. — Сейчас сила государства определяется ещё и тем, насколько оно способно предложить своим гражданам современный цифровой комфорт. Россия демонстрирует, что умеет это делать. И в этом — её реальное конкурентное преимущество, о котором уже говорят во всём мире».

Сравнивая «цифровую триаду» с другими атрибутами национальной мощи, можно оценить её исключительное значение.

Ядерный клуб насчитывает около девяти стран, включая пять официальных по Договору о нераспространении ядерного оружия (Россия, США, Китай, Франция, Великобритания) и другие, как Индия, Пакистан, КНДР и Израиль (который официально отрицает наличие такого оружия).

Глобальных спутниковых навигационных систем всего четыре: российская ГЛОНАСС, американская GPS, китайская BeiDou и европейская Galileo, каждая из которых требует огромных инвестиций в космос и технологии.

Производство пассажирских самолетов ведут всего пять государств: Россия с корпорациями «Сухой» и «Иркут», США с Boeing, ЕС с Airbus, Бразилия с Embraer и Китай с COMAC.

Автомобильные бренды с мировой узнаваемостью есть у десятка стран, включая Китай (Chery, Changan, Geely), Германию (Mercedes, BMW, Audi, VW), Японию (Toyota, Honda), США (Ford, Chevrolet, Chrysler, Tesla), Южную Корею (Hyundai, Kia), Францию (Renault, Citroen, Peugeot), Италию (Fiat, Ferrari, Lamborghini), Россию (ВАЗ, ГАЗ, КАМАЗ) и Индию (Mahindra&Mahindra).

Доступ к арктическим ресурсам, богатым нефтью и газом, имеют пять стран: Россия, США, Канада, Дания и Норвегия.

Суверенные орбитальные запуски осуществили одиннадцать государств, цепочку которых замкнула Южная Корея в 2023 году, в то время как Великобритания утратила эту способность после запуска 1971 года.

К таким же «клубам избранных» относятся и те державы, которые могут обеспечить свой цифровой суверенитет.

Андрей Быстрицкий, декан факультета креативных индустрий НИУ ВШЭ, так комментирует споры, возникшие вокруг нового приложения:

«В пылу полемики о МАХ мы иногда упускаем, что все разговоры, по-хорошему, должны вестись не только о каком-нибудь отдельно взятом сервисе, сколько о всей российской цифровой экосистеме. Надо отметить, что Россия принадлежит к немногим странам, которые могут позволить себе создать полноценное и самодостаточное цифровое пространство. И в нём должны и могут себя найти самые разные сервисы».

Политолог Артем Зорин добавляет: клуб «цифровой триады» по составу меньше ядерного, и Россия создает уникальную передовую систему, достойную уважения. Цифровой суверенитет достигается именно через такие проекты, устраняя последние уязвимости от внешних зависимостей.

Егор Волков, сооснователь компании «Нанимай» в сфере искусственного интеллекта, добавляет: «Навыки наших разработчиков и сила научной школы лежат в основе технологического суверенитета. Это способность самостоятельно создавать и внедрять прорывные цифровые решения в важнейших отраслях, от промышленности и логистики до медицины и финансов».

Успешное развитие целого ряда отечественных цифровых экосистем доказывает — в стране создана устойчивая среда для генерации комплексных продуктов мирового уровня, подчеркнул Волков. «Это наглядно демонстрирует зрелость и высокую конкурентоспособность российской IT-индустрии», — добавляет эксперт.

Несмотря на некоторые критические замечания, над устранением которых уже трудятся разработчики, MAX демонстрирует высокий уровень надежности и безопасности. В пользу этого говорит доверие к приложению чиновников России высшего уровня. Например, министр промышленности и торговли Антон Алиханов уже установил приложение и использует его в рабочих коммуникациях.

В шести регионах — Татарстане, Марий Эл, Алтае, Ханты-Мансийском автономном округе, Владимирской и Тверской областях — запущен пилотный проект по переходу школьных чатов на MAX, что облегчит общение родителей и учителей.

Кроме того, разработчики планируют дать глобальное обновление приложения к сентябрю, добавив новые функции, такие как расширенная интеграция с ИИ для автоматизации задач и улучшенные инструменты для бизнеса.

Идеи о создании возможности безопасного переноса данных из WhatsApp* и Telegram в MAX подчеркивают стремление к удобству пользователей, которые уже обросли устойчивыми социальными связями в других сервисах и не желают их терять.

В итоге, учтя предложения пользователей и устранив возникающие недочеты, MAX должен стать не просто приложением, а пропуском в эру полного цифрового суверенитета.

Россия, войдя в элиту стран с суверенной «цифровой триадой», предлагает своим гражданам безопасную, удобную и интегрированную цифровую среду, укрепляя позиции в глобальном мире технологий и обеспечивая стратегическое преимущество на годы вперед.

*Соцсети Facebook и Instagram, сервис обмена сообщениями WhatsApp принадлежат компании Meta, которая признана экстремистской и запрещена в России.