К исходу дня 23 июня Иран решился на ответный ход и нанес удар по территории Катара. В прицел попала авиабаза Аль-Удейд — крупнейшая база США в регионе. Операция получила название «Башарат аль-Фатх» («Весть о победе») и стала первой (с 2020 года) полноценной атакой иранских сил на американские объекты на Ближнем Востоке.

Иван Шилов ИА Регнум

Правда, вопреки ожиданиям, амбициозная операция не стала прологом к более масштабным боестолкновениям. Напротив, она открыла дорогу к перемирию, а в перспективе — и к возможному завершению острой фазы ирано-израильского конфликта.

Ответный огонь

Иран начал атаку в районе 20:00 по местному времени, осуществив несколько залпов в направлении города Эль-Вакра, вблизи которого расположены основные объекты базы.

Примечательно, что Тегеран решил придать операции определенный символизм и использовал при ударе по Аль-Удейду столько же ракет, сколько бомб Штаты сбросили на его ядерные объекты днем ранее. О чем впоследствии заявили представители иранских вооруженных сил.

И хотя ни один из выпущенных снарядов, если верить заявлениям с мест, не достиг цели, психологический эффект от атаки превзошел ожидания. Впервые за несколько лет иранцы атаковали территорию аравийских соседей. Причем, не руками прокси (как это было, например, в 2019 и 2021 году во время напряженности с йеменскими хуситами), а напрямую, что лишь усилило негативный эффект.

Отрезвляюще атака подействовала и на американцев, которые ждали традиционный символический удар по иракским базам — и на всякий случай эвакуировали оттуда часть персонала. Объекты же в Катаре воспринимались как «неприступные». В том числе потому, что Доха придерживалась нейтралитета в нынешнем конфликте, и Тегеран вряд ли пошел бы на дополнительную эскалацию с соседями.

Именно на этих домыслах в конечном итоге и сыграли иранцы.

В официальном пресс-релизе Корпуса стражей исламской революции (КСИР) по итогам атаки содержалось прямое послание Вашингтону: «Эпоха «ударил и убежал» для Америки закончилась», а бомбардировка катарской авиабазы — лишь предупредительный огонь.

Ухудшение отношений

Несмотря на то, что атака Ирана была нацелена исключительно на американские военные объекты и не затронула (как многие ожидали) катарскую критическую инфраструктуру, действия Тегерана привели Доху в бешенство.

Катар заявил, что оставляет за собой право ответить на иранский удар «любыми средствами» — раз его «стойкий нейтралитет» не был оценен по достоинству. Намерение урезонить Тегеран поддержала и Саудовская Аравия, пообещавшая присоединиться к Дохе в гипотетической акции возмездия. Правда, не уточнив при этом, насколько далеко Эр-Рияд готов зайти в этом вопросе и готов ли пожертвовать продолжающейся несколько лет ирано-саудовской разрядкой.

Также «иранскую агрессию» осудили и другие аравийские монархии — но без обещания поддержать катарский контрудар. Позже к «коалиции возмущенных» присоединилась Турция, недовольная тем, что в стычке Ирана и США пострадал ее ближайший арабский союзник.

В то же время действия аравийских монархий пока не выходили за рамки публичного выражения озабоченности.

Ни одна из сторон не перевела недовольство в конкретные решения — не отозвала послов и не присоединилась к военной коалиции против Ирана. Высока вероятность, что и обещанный Катаром «ответный удар» был обозначен «для красного словца», без планов возобновлять противостояние с Тегераном. Тем более, что для последнего операция «Башарат аль-Фатх» была во многом имиджевой и демонстрационной.

Внезапный мир

Удар по крупнейшей американской авиабазе в теории должен был спровоцировать Штаты на возобновление бомбардировок иранской территории. Тем более, что президент США Дональд Трамп неоднократно подчеркивал, что зарубежные базы в градации ценностей Белого дома стоят на том же уровне, что и национальная территория. А значит, и отвечать за ущерб по ним оппоненту придется по всей строгости.

Не удивительно, что после атаки на Аль-Удейд все ждали скорых заявлений Белого дома. И заявления действительно последовали — но совсем о другом.

Под утро Трамп (через соцсеть Truth Social) неожиданно объявил, что Иран и Израиль достигли договоренности о временном прекращении огня. Согласно контурам плана, Тегеран взял обязательство прекратить удары к 7 утра по местному времени, Израиль — завершить военные маневры до 7 вечера 24 июня. Предполагается, что постепенное прекращение огня вступит в силу 25 июня — в том случае, если обе стороны выполнят взятые на себя обязательства.

Несмотря на то, что заявленная переговорная рамка выглядела несколько сюрреалистично — особенно с учетом событий последних дней — стороны действительно согласились на пробный режим тишины.

Первой готовность к перемирию официально подтвердила канцелярия израильского премьер-министра Биньямина Нетаньяху. Более того, израильтяне подчеркнули, что достигли всех поставленных целей — осуществив «разгром и демонтаж» иранской ракетной и ядерной программ, и теперь готовы перевести конфликт в дипломатическую плоскость.

Иранцы отнеслись к предложению США с большим скепсисом — и не только потому, что были вынуждены первыми пойти на прекращение огня без предварительных условий (что до этого Тегеран считал неприемлемым). Как отметил глава иранского МИД Аббас Арагчи, страна не получала предварительных сигналов о перемирии, но согласилась его поддержать из гуманитарных соображений. Но лишь после того, как завершила все запланированные удары по израильской территории.

Пока перемирие между Тегераном и Тель-Авивом остается крайне шатким. Стороны обвиняют друг друга в нарушении «режима тишины». Тем не менее огонь носит скорее беспокоящий характер — срывать столь необходимую в условиях интенсивного конфликта передышку не хотят ни иранцы, ни израильтяне.