Нападение Израиля на иранские ядерные и военные объекты в ночь с 12 на 13 июня стало шоком для многих стран Ближнего Востока.

ИА Регнум

Нельзя сказать, что оно было неожиданным, ведь Катар, ОАЭ, Саудовская Аравия просили накануне Дональда Трампа не применять силу против Ирана, так как ответным ударом могут быть поражены американские базы на их территории.

Но начавшаяся эскалация, контролировать которую было очень сложно, особенно с учетом комплиментов самого Трампа в сторону израильской армии (ЦАХАЛ), сильно потрепала нервы саудовскому принцу Мухаммеду бен Салману, его коллегам по ССАГПЗ и одному из главных антагонистов Израиля в регионе — президенту Турции Реджепу Тайипу Эрдогану.

Первая официальная реакция из Анкары начала поступать ближе к полудню 13 июня. Глава МИД Турции Хакан Фидан обвинил Израиль в нарушении международного права, дестабилизации региона и провокации, направленной на срыв переговоров между США и Ираном.

Вице-президент Джевдет Йылмаз объявил, что Турция «решительным образом осуждает агрессию администрации Нетаньяху», не имеющую легитимного обоснования и нацеленную на подрыв региональной стабильности.

Спикер парламента Нуман Куртулмуш заявил, что действия Израиля ввергают «регион и мир в огонь».

Глава управления по коммуникациям при администрации турецкого президента Фахреттин Алтун заявил, что удары по Ирану показали, «насколько опасной для региона и мира во всем мире стала геноцидная администрация Нетаньяху».

Выступивший через соцсети Эрдоган вечером того же дня обобщил позиции своих соратников, повторив тезисы о намерении Израиля сорвать переговоры Ирана и США, нарушении международного права и дестабилизации региона, но добавив эмоциональных оценок.

Нападения, по его словам, демонстрируют «израильский менталитет, основанный на попрании всех правил», а международному сообществу нужно остановить «израильский бандитизм».

Слова турецкого президента на грани оскорблений на самом деле находят отклик среди миллионов мусульман, и особенно арабов, уже почти два года наблюдающих за истреблением десятков тысяч палестинцев Газы.

Израиль применяет силу не только в Палестине, но и в соседних Ливане и Сирии. После смены власти в Сирии на протурецкого Ахмада аш-Шараа у Анкары появилась еще одна точка конфликта с Нетаньяху.

ЦАХАЛ обстреливала места строительства турецких военных баз в Сирии. В мае Турция и Израиль при посредничестве Трампа запустили переговоры по деэскалации в Баку, но после нападения Израиля на Иран перспективы этой нормализации стали еще более туманными.

При этом ни к Ирану, ни к его «оси сопротивления» Эрдоган симпатий, мягко говоря, не испытывает. Турция много лет бодалась с проиранским Башаром Асадом в Сирии. В декабре 2024 года Анкара фактически выбила иранцев из Дамаска.

На этом фоне у Европы появился еще один аргумент, чтобы перестать изолировать Анкару и пойти с ней на сближение. Для ЕС и Британии Турция стала окном доступа в Сирию — первые визиты европейских глав МИД были организованы именно турецкой стороной.

Когда Трамп начал ставить под вопрос участие Америки в обеспечении евробезопасности и потихоньку «сливаться» с поддержки Украины, значение Турции для Старого Света возросло до небес.

Однако стать союзниками им все равно не удастся: слишком много противоречий.

Европа пытается внести раскол в тюркский мир — Туркменистан, Казахстан и Узбекистан на саммите с ЕС открестились от Северного Кипра. Активность Эрдогана в Средиземноморье с попытками поделить морские границы с Ливией и Сирией беспокоит Кипр, Грецию, Францию и остальных членов Евросоюза.

Иранская тема, хоть и не является главной точкой расхождения взглядов Турции и ЕС, тоже не добавляет сахара в чай турецко-европейского партнерства.

В то время как Эрдоган винил Нетаньяху в бандитизме, европейские страны очень быстро переобулись. Если еще вчера они угрожали ввести санкции против Израиля за его новую операцию «Колесницы Гидеона», то сейчас ФРГ, Франция и Великобритания говорят о его «праве на самооборону».

Ругаться с европейцами из-за их лицемерия Эрдоган не стал. Во-первых, потому что инвестиции, торговля и проекты в сфере обороны с Европой ему важны и нужны. А во-вторых, при всей ненависти к «убийце-Нетаньяху» Иран не та тема, ради которой стоит занимать столь принципиальную позицию.

Как и прошлом году, когда Иран и Израиль также обменивались ударами и диверсиями, Турция снова формально выступает на стороне Ирана. Эрдогану нужно показать солидарность с исламским миром и его защитником перед лицом израильской экспансии. Летом прошлого года он в ответ на убийства в Газе и атаки на Ливан даже предлагал создать «исламскую армию».

При этом не стоит забывать, что Иран и Турция исторически являются конкурентами в регионе. В первой половине XVI века Османская империя вела изнурительные войны с Империей Сефевидов за контроль над восточной Анатолией, Курдистаном и Южным Кавказом. А на современном этапе истории Турция и Иран все еще конкурируют за влияние на Ближнем Востоке и Южном Кавказе.

Иран был очень недоволен планами создания «Зангезурского коридора» между азербайджанским Нахчываном и Турцией. Эрдоган прибрал к рукам одну из иранских прокси — Сирию — и навязывает Ирану конкуренцию в шиитском Ираке, реализуя там проект «Дорога развития», соединяющий Стамбул с Персидским заливом.

Несмотря на объективную конкуренцию, ситуативно интересы Турции и Ирана по отношению к Израилю совпадают. И Эрдоган, и аятолла Хаменеи хотят остановить войну в Газе и выступают против дальнейшей израильской экспансии в Ливане и Сирии.

Турцию не устраивает срыв «ядерных переговоров», потому что Анкара заинтересована в снятии санкций с Ирана.

При администрации Барака Обамы из-за обхода этих ограничений в рамках «дела Зарраба» турецкому банку Halkbank были предъявлены обвинения в США. В схеме участвовал ряд членов кабмина Эрдогана.

Тегерану и Анкаре при всех своих проблемах удается держать конкуренцию в разумных рамках. Именно поэтому Эрдоган в одностороннем порядке выразил соболезнования «дружественному и братскому народу Ирана», игнорируя потери с израильской стороны.

Международные кризисы с участием мусульманских стран — это всегда возможность скрепить отношения с исламским миром, в котором Турция крайне заинтересована.

Первым делом Эрдоган созвонился с наследным принцем Саудовской Аравии, чья риторика в отношении Израиля ужесточилась, и королем Иордании. Звонки поступили еще в два союзных государства, крайне чувствительные к отношениям с Израилем.

Сирийского лидера Аш-Шараа турецкий президент убеждал не втягиваться в противостояние Ирана и Израиля, ведь такой расклад потребует от Турции объявления войны Израилю, а фактически — США и НАТО.

С президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым, который союзничает с Израилем, тоже прошли консультации, и Эрдогану было важно услышать от Баку, что он не будет предоставлять свою территорию для нападения на Иран. Ведь в таком случае Тегеран может ударить по Азербайджану, что вынудит Турцию действовать в рамках «Шушинской декларации».

В рамках ирано-израильского противостояния с точки зрения интересов Турции обозначен и еще один момент. Дело в том, что Россия и Соединенные Штаты работают над тем, чтобы погасить конфликт. После разговора с Владимиром Путиным американский лидер объявил, что они оба считают: война должна прекратиться.

В этот же день, 14 июня Эрдоган созвонился с Трампом и заявил, что Анкара готова приложить все усилия для предотвращения неконтролируемой эскалации. 15 июня Фидан обсудил тему деэскалации со своим российским коллегой Сергеем Лавровым.

Эрдоган, судя по комплиментам Трампа, посредничеству Турции в диалоге Аш-Шараа с главой Белого дома и стамбульским переговорам с участием Марко Рубио, пользуется большим уважением президента США. Россия все еще ставит на «стамбульский формат» переговоров с Украиной и ценит усилия Эрдогана по урегулированию.

Окрыленный относительными успехами по Украине и поддержкой Кремля и Белого дома, Эрдоган может попытаться примерить на себя роль миротворца и в ирано-израильском конфликте.

В отличие от Восточной Европы, где Анкаре удается сохранить «равноблизкие» контакты с Киевом и Москвой, в ближневосточном конфликте кандидатуру Эрдогана как посредника явно не одобрит Израиль. Однако Турция может стать посредником между США и Ираном.

В октябре 2024 года перед иранскими ударами по Израилю в отместку за убийство лидеров «Хезболлы» и ХАМАС МИД Турции по просьбе Госдепа пытался отговорить Тегеран от нападения, призывая США и Иран к разумным решениям.

Анкара может предпринять новую попытку медиаторства, но ее успех будет зависеть от способности Трампа остановить новые атаки израильтян.