Огнеупорная родина Кобзона. Часов Яр дождался часа освобождения

Минобороны России 31 июля подтвердило: бойцы Южной группировки войск, развивая наступление, завершили освобождение города Часов Яр в ДНР. Тяжёлые бои, бывшие продолжением битвы за Артёмовск, шли на подступах к Часову Яру с весны 2024 года. В сражениях за город была уничтожена, вероятно, самая крупная украинская группировка с начала СВО.

Освобождение Часова Яра — это важная веха уже хотя бы потому, что это место позволяет держать под огневым контролем значительные территории окрестных степей и прикрывать дороги на Константиновку (в семи километрах) и Краматорск (в 25 км). Вместе с точкой на карте страна возвращает и своих людей, и свою память. А она, как известно, не терпит лакун и недомолвок.

Если открыть энциклопедические статьи о Часовом Яре, то выходит, что поселение здесь появляется лишь в конце XIX века, на пике промышленного бума в Донбассе, а статус города «Часик» получает лишь при Сталине, в 1938-м. Но корни часов-ярской истории куда глубже.

Ранговая дача на Вершине Ближних Ступок

Начинается непрерывная история этого места с того, что немец на русской службе, фельдмаршал Бурхард Кристоф Миних — один из самых известных российских полководцев и инженеров-фортификаторов первой трети XVIII века — затеял строительство новой оборонительной линии. Империя продвигалась на юг, в бывшее Дикое поле, и старинных засечных черт, прикрывавших Русское государство при Алексее Михайловиче, было уже недостаточно.

Название местности «Часов Яр» досталось в наследство от кочевников. Слово «яр» (со значениями «сухая долина, глубокий овраг» или «высокий обрывистый берег») давно укоренилось в русском языке, но имеет тюркское происхождение. «Часов» в данном случае, скорее всего, не имеет отношения к единице времени и, по мнению большинства историков, происходит от татарского «чаи-су» — «тихая вода».

Когда, благодаря походам русской армии на юг, эти земли становятся действительно тихими и безопасными, их начинают заселять не только военные, но и земледельцы. А также, конечно, духовенство.

Согласно ландратским книгам и ревизским сказкам, то есть сборникам данных о подушных переписях, первые хутора и сёла в окрестностях современного Часова Яра воз­никли в конце XVIII — начале XIX веков.

В 1731–1732 годах на речке, которая в архивных документах называется «Вершиной Ближних Ступок», на­стоятель Покровской церкви в Бахмуте (нынешнем Артёмовске) Иоанн Лукьянов основал приют для казаков из Сечи — «в мирное и спокойное время мно­гие сечевики добровольно приходили на хутор потрудиться ради духовного спасения». Жилой эта территория стала в эпоху походов Миниха — царствование Анны Иоанновны, а её регулярное заселение началось в екатерининское царствование.

В 1776 году более 6 тысяч десятин земли стали «ранговой дачей» — то есть имением, которое давалось на время службы — Бахмутской соля­ной конторы.

Распоряжаться землёй стал комендант крепости подполковник Иван Шабельский, представитель знаменитой бахмутской военной династии, о которой мы рассказывали ранее.

Шабельский заселил «полученную дарствен­ную землю… людьми семейными и оседлыми, вольными и свобод­ными», основал слободу Ивановку. В слободе проживало в 60 дво­рах «260 душ обоего пола». В 1780 году полковник обращается к азовскому губернатору Василию Черткову с прошением о строительстве церкви Иоанна Предтечи (Крестителя). Епископ Ни­кифор дал добро, и церковь была заложена в 1783 году, а освящена 27 июля 1788 года бахмутским благочинным Петром Расевским.

Тогда же там появляются и помещики. Помимо Шабельских и одной из ветвей рода Ковалевских, уже в 1803 году земли там получают прославившийся при взятии Закавказья генерал Пётр Котляревский со своим товарищем по персидским походам — Йозефом (Осипом) Шультеном. По соседству с малороссом Котляревским и обрусевшим немцем Шультеном «оседают» представители старомосковского боярского рода Плещеевых, известного ещё со времён Ивана Калиты.

Именно Плещеевы и Ковалевские и стали инициаторами промышленного строительства, начавшегося вскоре после отмены крепостного права и земской реформы.

Миллион сусличьих хвостиков

Современный читатель, скорее всего, слышал об Алексее Плещееве — поэте, добром знакомом «классиков из школьной программы» от Достоевского и Гончарова до Чехова, на чьи стихи писал романсы Чайковский.

Но к основанию Часова Яра имеет отношение его современник и дальний родственник Фёдор Плещеев. После инициированной Александром II земской реформы Фёдор Иванович был избран в губернское земство Бахмута и начал кипучую деятельность с ответа на вопрос: «Видишь суслика?».

Первым шагом этого органа местного самоуправления была широкая компания по истреблению сусликов (по 30 грызунов с десятины и по три с ревизской души) в апреле 1866 года. Население представило своим избранникам 1,264 млн хвостиков. Плещеев отмечал по итогам кампании, что «некоторые отрезают лишь хвостики и из предрассудка отпускают суслика живым».

Фёдор Плещеев пригласил профессоров Харьковского университета, чтобы те провели геологическую разведку местности. Выяснилось, что запасы каменного угля здесь невелики, зато есть качественные глины, которые могут быть использованы как огнеупоры в металлургическом производстве.

И в 1876 году Плещеев открывает там первый огнеупорный завод. Два года спустя по этим местам прошла железная дорога и недалеко от предприятия появилась станция Часов Яр. Вокруг них и вырос одноимённый рабочий посёлок.

Часов Яр становится одним из «узлов» железнодорожной сети, покрывшей весь Донецко-Криворожский угольно-рудный бассейн и существующей до сих пор.

В мае 1887 года молодой литератор Антон Чехов, недавно получивший напутствия мэтров, в том числе Алексея Плещеева, путешествовал из Таганрога в Святые Горы. В письме сестре Марии мелькают названия, которые на слуху и в наше время: «Центральная станция — это Дебальцево… остальные — это всяческие Бахмуты, Изюмы, Лисичански, Лугански. Я оказался настоль­ко находчивым и сообразительным, что поездов не смешал и бла­гополучно доехал до Краматоровки в 7 часов вечера».

Из «всяческих Бахмутов» на заводы в Юзовку — нынешний Донецк везли огнеупоры, столь необходимые для выплавки русской стали, уже признанной во всём мире.

Как помещики стали заводчиками

Вслед за Фёдором Плещеевым в течение 1890–1912 годов бахмутские помещики, немцы-колонисты и иностранные промышленники построили ещё не менее шести заводов, которые снабжали огнеупорным кирпичом и другой продукцией металлургические предприятия Донбасса, юга России и Санкт-Петербурга.

К началу XX века «дымили» заводы дяди и племянника Фёдора и Владимира Плещеевых и второго основателя Часов Яра — Михаила Ковалевского. В производство часов-ярской индустриальной керамики вложились перебравшийся в Россию австрийский немец Франц Рост и чех Викентий Штерцер, также открывшие здесь фабрики. Вокруг посёлка работало два десятка рудников по добыче огнеупорной глины и формовочного песка.

Об эпохе раннего индустриального бума в Донбассе (которым активно интересовалась просвещённая Европа, ныне предпочитающая присылать под Часов Яр не инженеров, а наёмников) напоминают лишь архивные документы.

Например, изданная в 1904 в Харькове «Адресная книжка горных и горнозаводских фирм Юга Рос­сии», где мы находим список членов правления завода Ковалевского в Часовом Яре.

Зампредседателя — Фёдор Бантыш, изюмский уездный предводитель дворянства, позднее — херсонский и иркутский губернатор, прославившийся непредвзятым расследованием Ленского расстрела (лишился губернаторского поста из-за конфликта с хозяевами «Лензолота»). Расстрелян в подвале харьковской ЧК весной 1919-го, вместе с сыном, 19-летним Антиохом Бантышем (юношу «ликвидировали» за отказ от мобилизации в РККА).

Тут же, на соседней строке — Николай Гредескул, будущий товарищ председателя Первой Государственной думы, юрист, историк, философ, педагог, идеолог партии кадетов, и вообще — человек удивительной судьбы: с такой биографией не попал в «мясорубку» Большого террора и умер в блокадном Ленинграде, в сентябре 1941-го.

Столь разных людей объединило в начале века производство «огнеупорных изделий, пирогранитных плит и черепицы, с ка­рьером по добыче глин в Сантуринской волости, и конно-железной до­рогой в две версты».

Гиперболоид инженера Шухова

После понятного перерыва на междоусобицу и интервенцию добыча и обжиг глины возобновились: за первые довоенные пятилетки к дореволюционным заводам добавилось ещё два — имени 20-й годовщины Октября и Новошамотный, строительство которого началось ещё до 1917 года и было прервано Гражданской войной.

В 1927 для нужд бывшего завода Ковалевского была построена водонапорная сетчатая гиперболоидная башня по проекту инженера Владимира Шухова — того самого, который спроектировал куда более знаменитую башню на московской Шаболовке, также гиперболоидную.

Шуховская башня в Часовом Яре — последний из уцелевших объектов такого типа на территории Донбасса, памятник архитектуры. И то, что необходимо будет восстановить в освобождённом городе.

В 1930-е в Часов Яр, как и в весь Донбасс, со всей страны ехали специалисты, а с ними и, как сейчас говорят, административный персонал.

Так, из соседнего Славянска приехала молодая семья — политработник Давид Кобзон и его жена Ида, получившая в городе должность народного судьи. 11 сентября 1937 года родился сын Иосиф. Это уже потом он станет звездой советской эстрады и депутатом Думы, а когда ему было два года, Часов Яр получил статус города.

«Главное достоинство — непокорённые люди»

В июне 1941-го Давид Кобзон ушёл на фронт, а Ида с сыном вскоре отправились в эвакуацию в Узбекистан. С приближением фронта, в октябре 1941-го, из города вывезли производства. Немцам за почти два года оккупации не удалось наладить выпуск материалов, необходимых, в том числе, для литья танковой брони.

В сентябре 1943-го Часов Яр освободили бойцы 279-й Лисичанской стрелковой дивизии, которая в дальнейшем отличилась при освобождении Севастополя и завершила боевой путь разгромом Курляндской группировки, сопротивлявшейся до последнего, до мая 1945-го.

А в 1944-м из эвакуации — правда, не в Часов Яр, а в соседний Краматорск — возвращается Ида Кобзон с сыном Иосифом. Будущий мэтр советской эстрады после школы хотел стать шахтёром, а в 1956-м он закончил Днепропетровский горный техникум. Дальше, впрочем, было поступление в столичную «Гнесинку», работа в Госконцерте и на Всесоюзном радио. Но земляков и «почти коллег» Кобзон никогда не забывал и относился к ним с большим уважением. «Я считаю, самое главное достоинство Донбасса — это его непокоренные люди», — говорил Иосиф Давыдович в 2017 году.

Люди, не покорившиеся нацистам, после Великой Отечественной фактически с нуля возродили огнеупорные заводы Часова Яра, которые в конце 1950-х объединились в комбинат. Но он был не единственным градообразующим предприятием. Тогда же в городе открылся ремонтный завод по обслуживанию автомобилей ЗИЛ и ГАЗ, позже на его базе была налажена сборка автобусов.

После распада СССР завод, к счастью, сохранился, пережив приватизацию в 1995-м и попытку банкротства в 1999-м.

В 2014-м Часов Яр, как и вся бывшая Донецкая область, выбрал самоопределение. Референдум о независимости ДНР здесь организовывал обычный водитель служебного автобуса Юрий Карпеченко. На участки пришли 6 тысяч человек — не менее половины от тогдашнего населения города. Лишь шесть человек из них проголосовали против. Но вскоре в город пришла война, замаскированная под «АТО» — «антитеррористическую операцию». Юрий Карпеченко, ставший командиром ополченцев Часова Яра, 11 июля 2014 года был арестован и расстрелян вэсэушниками.

Город остался в зоне оккупации ВСУ (в 2014-2015 здесь действовал один из штабов «АТО», позже «Операции объединённых сил»), и в сфере интересов украинского олигархата. С 2020 Часовоярский огнеупорный комбинат числился в собственности кипрской компании VESCO, которую связывают с олигархом Ринатом Ахметовым.

А с зимы 2022 года комбинат превращается в главный узел обороны ВСУ в часовоярском укрепрайоне. В цехах размещали бойцов и технику, складировали боеприпасы. В городе развернули ремонтные базы по восстановлению поврежденной бронетехники.

Когда в августе 2022-го наша армия начала бои за освобождение Артёмовска (Бахмута), именно через «Часик» проходила главная линия снабжения бахмутской группировки противника.

Вокруг Часова Яра были возведены несколько оборонительных линий, которые враг задействовал в 2023-м — наши войска, выбив ВСУ из Артёмовска, начали тяжёлые бои, продвигаясь к западу.

С весны 2024-го шли непрерывные столкновения уже в черте самого Часова Яра и сёлах вокруг города, особенно тяжёлыми были бои на подходе к каналу Северский Донец — Донбасс. В начале августа прошлого года нашим подразделениям удалось форсировать канал, а к январю 2025-го вытеснить противника из промзоны огнеупорного комбината. К началу мая уже можно было говорить о переломе в битве за город.

А в середине мая армия России эвакуировала мирных жителей из домов в освобожденной части города. В ожидании прихода наших бойцов измождённые семьи с детьми выживали, как могли, у многих заканчивались вода и продукты, но люди не пошли на поводу у националистов, когда те пригоняли автобусы, чтобы вывезти их на украинскую территорию.

Теперь в истории российского города Часов Яр открывается новая эпоха, которая пройдёт под знаком восстановления, в том числе восстановления исторической преемственности.