Грести вместе, сидя в одной лодке. О чём говорили лидеры России и Китая
9 мая в Москве прошел военный парад в честь 80-летия Победы. И на нем рядом с Владимиром Путиным стоял лидер КНР Си Цзиньпин, которого многие западные СМИ называли главным гостем парада.
Сам товарищ Си находится в России с четырехдневным государственным визитом. 8 мая — накануне парада — Путин принимал его в Кремле. Они не только провели долгие и обстоятельные переговоры (как в широком, так и в узком составе), но и приняли совместное заявление — большое и очень многогранное.
В нем нашлось место и демонстрации общего подхода к памяти о Второй мировой войне (в которой СССР и Китай потеряли больше всего людей), и к нынешнему беспрецедентному уровню сотрудничества.
«Прочной основой такого многопланового взаимодействия России и Китая является широкая общность национальных интересов в долгосрочной исторической проекции и соответствие задачам комплексного национального развития обоих государств», — говорится в документе.
Там же отмечается, что российско-китайские отношения обладают уникальной стратегической самодостаточностью и мощной внутренней движущей силой, не направлены против какой-либо третьей стороны и не подвержены влиянию третьих сторон.
И в этом западные журналисты увидели сигнал, посланный в их сторону.
Прежде всего в сторону Дональда Трампа, который сейчас ведет себя не очень хорошо и в отношении Пекина, и в отношении Москвы.
«США и Китай погрязли в обострившейся торговой войне, спровоцированной высокими пошлинами Трампа на вторую по величине экономику мира. Тем временем Москва обнаружила, что при Трампе Америка стала более благосклонной, чем во времена президентства Джо Байдена, но теперь с опаской следит за недавним потеплением отношений между Вашингтоном и Киевом», — пишет CNN.
Дело, впрочем, не в потеплении отношений с Зеленским (которого Трамп презирал и презирает), а в неспособности американского президента отринуть ряд условностей для заключения выгодной для США сделки с Москвой. Именно выгодной для США, а не для Европы, Украины или глобалистов.
Да, по мнению The Guardian, главной проблемой являются максималистские требования Москвы. Однако никакого максимализма нет. От США требовалось прекратить поддерживать киевский режим, не мешать России и помочь (либо, опять же, не мешать) Москве в деле превращения украинского государства из «анти-России» в нейтральную денацифицированную страну.
Трамп с этим пока не справился — что вызывает определенное неудовольствие Москвы. «Да, наверное, мы их разочаровываем где-то. Они нас тоже разочаровывают. Может быть, даже больше, чем мы их», — заявил помощник российского президента по внешней политике Юрий Ушаков.
И, соответственно, Москва в ходе встречи с товарищем Си показывает, как Трамп должен себя вести, если он хочет поддерживать с Россией как минимум рабочие отношения.
Пока Трамп рассуждает о возможности провести где-нибудь саммит с Владимиром Путиным (говоря о том, что главной проблемой администрации Байдена был отказ от диалога с Москвой), товарищ Си его проводит. И не первый раз.
«Россия для меня — самая посещаемая страна на посту председателя КНР, и в этот раз состоялась уже одиннадцатая по счёту поездка», — заявил он. И это не считая десятков встреч на других площадках, а также обстоятельных телефонных переговоров.
Пока Трамп обещает России колоссальные выгоды от торговли с США, Москва уже готовится получить эти выгоды от взаимодействия с Китаем.
«Осуществляются или готовятся к реализации около 90 приоритетных российско-китайских проектов на сумму порядка 200 миллиардов долларов в таких областях, как промышленное производство, транспорт, логистика, сельское хозяйство и добыча полезных ископаемых», — пояснил Владимир Путин. А объем двусторонней торговли почти достиг 250 миллиардов долларов.
Наконец, пока Трамп говорит о каких-то стратегических отношениях, между Москвой, Пекином и Пхеньяном формируется самый настоящий де-факто военный союз.
«Военно-политическая составляющая в отношениях КНР и РФ по-прежнему не выражена явно, но ее привкус уже очевиден. Через КНДР у нас уже есть фактический военный союз: в случае нападения на РФ вступает КНДР и наоборот, а в случае нападения на КНДР вступает КНР. Изящно мы в свое время вышли из ситуации. Формально военного союза нет, но он все же имеется», — говорит ИА Регнум генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин.
Да, он носит исключительно оборонительный характер. По словам товарища Си, Москва и Пекин «несут особую ответственность перед лицом международного противодействия односторонности и гегемонистским методам сильных мира сего».
Таким образом, американскому президенту четко продемонстрировали не только пример сотрудничества, но и его глубину. Показали, что даже если Трамп исправится, то ни при каких раскладах российско-китайские отношения не пострадают.
Москва будет судить о партнерах по их делам, а не по словам. И на сегодняшний день дела КНР (как и КНДР, а также Ирана) показывают, что именно они являются ключевыми партнерами России.
«Китай поддержал военные усилия г-на Путина, покупая российскую нефть, поставляя компоненты двойного назначения для российского оборудования и заменяя ушедшие западные бренды китайскими потребительскими товарами», — пишет The New York Times.
Запад же в такой ситуации на помощь никогда не пришел бы. А скорее даже постарался бы добить — причем как Москву, так и Пекин.
«По итогам стало ясно, что и КНР, и Россия рассматривают свое партнёрство как стратегическое, направленное на обеспечение своей общей безопасности в условиях противостояния с западными странами. Это значит, что попытки разделить это партнерство пока не увенчались успехом и едва ли увенчаются», — пишет Алексей Мухин.
Даже в Средней Азии, которую Москва и Пекин считают своим «домашним» регионом, им удается найти компромисс.
«У России и Китая есть совпадение фундаментальных интересов в регионе. Для наших государств он является соседним, и мы заинтересованы в его стабильности, чтобы проблемы Средней Азии не выплескивались к нам. Поэтому мы заинтересованы в политической стабильности, поступательном экономическом развитии региона», — говорит глава Евразийского аналитического клуба Никита Мендкович.
Да, в теории с Китаем у нас много противоречий, особенно в торгово-экономическом плане, по поводу отношения к западным санкциям. «Но ситуацию выправляет то, что мы «в одной лодке». Теперь особенно и выгрести сможем только сообща. Это, наконец, стало понятно и нашим китайским партнерам, а то они сомневались долгое время», — говорит Алексей Мухин.
Вот и выгребаем.