На этой неделе Дональд Трамп заявил о новой «сделке» с Пакистаном: южноазиатская страна получила относительно приемлемый уровень тарифов при торговле с США и обязательство закупать американскую нефть. Ситуация в последнее время вполне обычная для взаимоотношений США и других стран, особенно нуждающихся в американской политической поддержке. На общем фоне любопытным выглядело заявление Трампа о «колоссальных» нефтегазовых запасах Пакистана, поскольку последнее, с чем ассоциируется эта страна, — это добыча нефти. Американский президент даже заявил, что в будущем, возможно, Пакистан будет отгружать свою нефть и газ Индии. Есть ли у этого какие-то объективные предпосылки?

Иван Шилов ИА Регнум

Согласно последнему ежегодному статистическому отчету ОПЕК, доказанные запасы природного газа Пакистана составляют всего 0,43 млрд кубометров. Для понимания масштабов: в России ежегодно добывается 685 млрд кубометров. Хотя соседняя Индия тоже крайне бедна газом, там запасы всё же больше — 1,15 млрд кубометров. В общем, ни Пакистан, ни Индия за счет внутренних ресурсов не смогут закрыть даже месяца собственного потребления. Что касается добычи нефти в Пакистане, то она составляет 60 тысяч баррелей в день. Это почти в десять раз ниже показателя Индии, так же не особо выдающегося по мировым меркам (580 тысяч б/д).

Таким образом, Пакистан сможет экспортировать углеводородные ресурсы хоть в Индию, хоть куда-то ещё разве что чудом. Если в стране обнаружат какие-то неизвестные до сего дня несметные богатства в недрах. Возможно это пока что только на теоретическом уровне. Откуда же взялась гипотеза о «колоссальных» нефтяных запасах Пакистана, которую продвигает Трамп? Иногда сложно судить об источниках информации американского президента, но предположения выдвигать можно. Есть вероятность, что данные взяты из американского отчета десятилетней давности.

Речь о докладе, который Управление энергетической информации США (EIA) опубликовало в 2015 году. В этом документе на основе имеющихся данных и технического анализа (но без реальных разведочных работ) «технически извлекаемые» сланцевые нефтяные ресурсы Пакистана оценены в 9,1 млрд баррелей. Это довольно много и соответствует примерно двум годам нефтедобычи в России на нынешнем уровне. Для Индии, кстати, этот показатель составил 3,8 млрд баррелей. Опять же — цифры не запредельные, и шансы на то, что они сделают Пакистан нетто-экспортером нефти в обозримом будущем практически отсутствуют — в самом лучшем случае страна сможет закрыть значительную часть своих потребностей (но не всю).

Но главное, эти оценки нельзя приравнивать к доказанным запасам, которые находятся на две ступени выше по шкале извлекаемости углеводородов. Даже если часть этих ресурсов и будет добыта, их объем окажется значительно меньше расчетного. Технически извлекаемые ресурсы — это нефть и газ, которые теоретически можно добыть с учетом современных технологий, отраслевой практики и геологических знаний. Лишь небольшая их часть относится к «экономически извлекаемым ресурсам» — тем, которые можно добывать без убытков. Но и из них далеко не все будут освоены из-за технических и экономических ограничений. Еще меньшая доля — это доказанные запасы, наиболее достоверная категория ресурсов.

Собственно, сама же EIA и поясняла в том же докладе, что коэффициент извлечения сланцевой нефти крайне низок — от 3% до 7% от общего объема, а в редких случаях достигает 10% или падает до 1%. В итоге останется всего лишь несколько сотен миллионов баррелей.

Кроме того, поскольку все расчеты основывались в основном на геологических данных без реальной разведки, цифра остается исключительно виртуальной. Та категория, которая указана в обзоре, — это нефть, которая может находиться в недрах Пакистана.

Наконец, львиная доля этих запасов находится в провинции Белуджистан. Пакистанское правительство обладает весьма условным контролем за этой территорией, населенной не самым лояльным к Исламабаду народом белуджей. Рассчитывать, что там можно будет быстро и легко развернуть нефтедобычу, довольно наивно.

И даже если предположить, что запасы реально есть и добывать их коммерчески выгодно, то в любом случае геологоразведка и разработка месторождения займет долгие годы — а может быть, и десятилетия. Это крайне дорогостоящий и длительный процесс. Разумеется, если американские мейджоры войдут в дело, процесс пойдет быстрее — но, как известно, не все процессы можно ускорить политической волей и желанием.

На самом деле, выступление Трампа — обычная для него конъюнктурная шпилька в адрес Индии, с которой у Вашингтона в последнее время дела идут не очень что на торговом, что на политическом фронте. Нефть же пока будет течь в обратном направлении — из американских портов в Карачи. Что, безусловно, является тактической победой Америки (особенно учитывая то, что с поправкой на логистику американская нефть для Пакистана выйдет явно дороже арабской), но к фантомным природным богатствам Пакистана отношения не имеет никакого.