«За фюрера!» Вслед за символами Рейха Украина копирует и его пропаганду
Личный выезд Зеленского на покровское направление с вручением наград бойцам с шевронами СС и фотосессией на фоне руны «вольфсангель» выглядит уже как-то привычно и не вызывает былых эмоций.
Так же, как гитлеровские орлы, сжимающие в когтях свастику, «балкенкройц» на технике и прочая «милота» в исполнении военнослужащих ВСУ и нацгвардии. Однако это погружение в стиль нацистской Германии в итоге повлияло и на общий стиль поведении украинской власти: совпадения тут просто неизбежны.
«Ситуация под Покровском и реакция украинской власти (а также украинских СМИ) вызывают не очень приятные аналогии. Украинская пропагандистская машина до боли напоминает систему немецкой пропаганды времен Второй мировой»,— это замечание известного украинского историка и политолога Костя Бондаренко, что называется, попало в точку.
Приведенные им примеры действительно показывают поразительное сходство двух режимов как в риторике, так и технологии промывания мозгов населения — в Третьем рейхе еще весной 1945 года пропагандисты продолжали заявлять о близкой победе Германии.
И главное, что в условиях монополии на информацию доктору Геббельсу это удавалось так же, как и пропагандистам Зеленского.
«Победа неизбежна»
Вплоть до мая 1945 года Германия постоянно побеждала — нужно было только уметь это разглядеть.
С легкой руки Геббельса даже появилось понятие «эластичная линия фронта», которое объясняло причины отступления — такая хитрая тактика. Как показывают дневники одного из руководителей Рейха, он считал, что стоит Гитлеру приехать на фронт или выступить перед народом, и ситуация в корне меняется — немецкий народ воспрянет и преодолеет все проблемы.
«Рейхсминистр верил в то, что проповедовал: «Поступают сообщения о заявлениях англо-американских журналистов, работающих в оккупированных областях. Они высказывают мнение, что немецкий народ никогда не капитулирует. Мир с противниками Германии, по их словам, могли бы заключить только Гитлер, Гиммлер или Геббельс, но они ни за что не пойдут на это, если мир не будет служить интересам Германии». Вам это ничего не напоминает?»— пишет Бондаренко, имея в виду, конечно же, базовые установки украинского диктатора.
Сейчас украинские СМИ ежедневно объясняют, что очередное вундерваффе переломит ситуацию на фронте, и уделяют большое внимание проблемам России, которая вот-вот рухнет под гнетом санкций и экономических проблем.
Точно так же и германское министерство пропаганды увлеченно занималось «падающей» Англией. У британцев, по сообщениям немецких газет, день ото дня росла «озабоченность послевоенным будущим». Именно Британия и дружественные ей страны назывались главными проигравшими в войне, населенными «народом без надежды».
В начале апреля 1945 года газеты выходили с огромными заголовками о грозящем Парижу голоде. 4 апреля Геббельс заявлял: паникеры распускают слухи о том, что Вена может пасть, но доблестные немецкие войска ни за что не подпустят врага ко «второй столице». И требовал пресекать подобного рода дезинформацию.
Между тем Вена была взята всего лишь через десять дней войсками 2-го и 3-го Украинских фронтов.
Когда остатки «Великого германского Рейха» умещались между реками Одер и Рейн с расстоянием по прямой в 540 километров, офицер германского Генштаба, взятый в плен союзниками, заявлял: верховное командование считало возможным удерживать рубеж по Эльбе на востоке и Рейну на западе столько, сколько потребуется.
Теперь возьмем свежие сводки с покровского направления, которое лично посетил не только Зеленский, но и главком ВСУ Александр Сырский. «На данный момент в Покровско-Мирноградской агломерации нет окружения или блокировки городов. Также ни одно из подразделений Сил обороны Украины не находится в окружении»,— цитирует пресс-секретаря Генштаба ВСУ Андрея Ковалева информагентство «Укринформ».
Сам же «верховный» заявил, что в Покровске системно и результативно «продолжаем уничтожение оккупанта», щедро раздал награды и сообщил, что «сейчас много работы с партнерами, прежде всего, в интересах нашей ПВО и нашей энергетики».
А те провокаторы, которые обращают внимание на потерю Украиной с конца августа 2000 км² Донбасса, как и положено, арестованы гестапо и находятся в надежной камере. На тех же, кто возмущается в личных беседах и телефонных разговорах, регулярно поступают доносы.
Как пишет Жан Марабини в своей книге «Повседневная жизнь Берлина при Гитлере», во время процесса над участниками заговора генерала Штауффенберга (совершившего в июле 1944 г. покушение на Гитлера) на заседания Народной судебной палаты допускались только журналисты-эсэсовцы.
Они потом рассказывали, как ужасный генеральный прокурор Роланд Фрейслер, в ярко-красной мантии и с налившимся кровью лицом, драматически жестикулируя, требовал «смерти для всех этих кобелей и сук».
Кстати, его ожидало удивительное возмездие: 3 февраля 1945 г., председательствуя на очередном суде над «изменниками», он был убит бомбой, сброшенной с американского самолета.
Ужас с Востока
Население Германии запугивалось «азиатскими ордами с Востока», насилующими женщин без разбора, русской угрозой, которая принесет физическое уничтожение немецкого народа. Во многих городах красовались транспаранты: Sieg oder Sibirien! — «Победа или Сибирь!».
Такой же тезис можно без труда найти и сегодня в украинских соцсетях и выступлениях лидеров общественного мнения: «Россия хочет уничтожить нас как нацию».
Соответствующие настроения формируются и через социологические опросы. Весной прошлого года Киевский международный институт социологии (КМИС) сообщил, что 34% процента украинцев считают, будто Россия стремится уничтожить украинскую нацию «или даже осуществить физический геноцид большинства населения (26%)». Военные спикеры же мотивируют мужское население идти в ВСУ добровольно, поскольку иначе всех мобилизуют ВС РФ и отправят воевать против беззащитных европейцев.
К примеру, на днях это в очередной раз сообщил в интервью командующий десантно-штурмовыми войсками ВСУ Олег Апостол: «Дойдут до Днепра, развернут — и на Европу».
2 марта 1945 г. в своем дневнике Геббельс писал:
»… Фактически в лице советских солдат мы имеем дело со степными подонками. Это подтверждают поступившие к нам из восточных областей сведения о зверствах. Они действительно вызывают ужас. Их невозможно даже воспроизвести в отдельности. Прежде всего следует упомянуть об ужасных документах, поступивших из Верхней Силезии. … Против этого мы развернем теперь широкую кампанию внутри страны и за границей».
Надо сказать, что кампания эта была организована так профессионально, что тезисами о массовых изнасилованиях сначала западная, а потом и украинская пропаганда пользовалась десятилетиями.
Помощник рейхсминистра доктор Вернер Науман даже признался, что «наша пропаганда относительно русских и того, что населению следует ожидать от них в Берлине, была так успешна, что мы довели берлинцев до состояния крайнего ужаса».
То же самое нагнеталось и по поводу американцев (хотя и не с таким накалом). А когда с мест начали поступать сведения о добром отношении солдат передовых американских частей к местному населению, минпропаганды подстроилось под момент и стало предупреждать, что за ними придут готовые совершать зверства тыловики.
В любом случае страшнее русских не было никого, и причины их ненависти к немцам представлялись как иррациональное зло. Примерно такое же, как и теперь Россия, пытающаяся «уничтожить украинскую независимость» то ли 350, то ли 500, то ли вообще тысячу лет.
В соцсетях экзальтированные украинские барышни бьются в припадке над свежими видео, где неизвестно чей дрон убивает гражданских людей: вот, видите, Россия идет нас истреблять физически, это её истинная цель.
Совсем неважно, что дрон этот, вероятнее всего, украинский, и что других видео, где четко идентифицируемые украинские военнослужащие убивают мирных жителей, за последние годы собрано тонны.
В информационном коконе, куда загнали украинского обывателя, всё это «ложь», «вражеская пропаганда» и «не может быть». Люди отрицают массовые убийства мирного населения Донбасса, пыточные камеры, организованные «защитниками», мародерства и изнасилования, целенаправленное уничтожение гражданской инфраструктуры. Всего этого никогда не было, а тот, кто утверждает обратное, — враг и агент Кремля, подлежащий немедленной нейтрализации.
Немцам ведь тоже принудительно показывали в кинотеатрах кадры из концлагерей с горами трупов — и они рыдали от ужаса: «мы ведь ничего не знали».
Очень любопытно и другое сходство.
Гораздо позже, в 1983 году «Дойче альгемайне цаитунг» напишет, что если в 1940 г. Гитлера поддерживало 60% населения, то к 1944 году этот показатель снизился до 5%. Что бы ни рассказывала пропаганда Геббельса, жизнь под бомбежками и на скудном рационе, с дефицитом буквально всего, немцам совершенно не нравилась. И винили они в этом конкретно вождя, постоянно обещавшего «перемогу». Вместо «любимого фюрера» и «баумейстера» (зодчего) к концу войны его чаще именовали «блютзаугером» (вампиром).
Точно так же, по свежим данным КМИС, по состоянию на октябрь 2025 года Зеленскому доверяют 60% украинцев.
Каков же его фактический рейтинг — пресса, вероятно, тоже напишет «гораздо позже». Но в частных разговорах и в соцсетях киевского фюрера никто не называет «президентом» или «лидером нации», и «Зеля» — самое безобидное прозвище. Поскольку есть, например, и «наркомандующий».
И он, словно наследуя «любимому фюреру», пытается превратить украинские города в «фестунги», бессмысленно заставляя удерживать их до последнего. Так в Хамме и Дортмунде дрались части «гитлеровской молодежи», гитлерюгенда, до тех пор, пока их не сравняли с землей артобстрелами и бомбежками. «Крепость Бреслау» Красная армия штурмовала с 13 февраля по 6 мая 1945 года, и все это время в городе находилось гражданское население, которое немецкое военное командование запрещало выпускать.
Таких городов-крепостей, созданных согласно директиве №11 от 8 марта 1944 года, было больше, чем один — самым известным является Кёнигсберг. А тактика «выжженной земли», принятая Гитлером как крайняя мера, вполне соответствует и украинским реалиям.
Другое общество
Однако, в отличие от сегодняшних украинцев, в гитлеровской Германии все же проживало другое общество, с другими жизненными установками и манерой поведения.
К примеру, упомянутый выше заговор офицеров, пытавшихся физически устранить фюрера, представить на Украине вряд ли можно. Зимой 1944–45 годов гестапо в Германии пыталось скрыть тот шокирующий факт, что даже многие приближенные Гитлера обратились против него.
А выход высокопоставленных немецких руководителей на тайные переговоры с союзниками — отдельная большая тема.
На местах люди противостояли команде сверху без оглядки уничтожать имущество. Николас Старгард в книге «Мобилизованная нация. Германия 1939–45 гг.» приводит пример, как в Рурском бассейне немецкие шахтеры, инженеры и управленцы охраняли оборудование и насосы, чтобы не позволить военным затопить шахты — выходя в караулы даже с оружием.
В январе 1945 года шахтеры и металлурги Верхней Силезии не бросились сражаться с приближающимися частями Красной армии или бежать от них. Вполне разумно предполагая, что их квалификация и опыт являются лучшей гарантией безопасности, и русским они точно пригодятся.
По всей Германии люди слушали московское радио, предпочитая его даже Би-би-си, на что были серьезные причины. Нацисты конфисковали и сжигали письма немецких военнопленных, проникавшие из СССР через посредничество Красного Креста. В глазах Гитлерa все попавшие в плен в России были мертвецами.
А из Москвы велись специальные радиопередачи на немецком языке, по ходу которых непрерывно зачитывались нескончаемые списки находящихся в советском плену немецких солдат и письма некоторых из них.
В эфире выступали фельдмаршалы Фридрих фон Паулюс и Вальтер фон Зейдлиц, возглавлявшие комитет «Свободная Германия», призывая сдаваться.
Тех, кого ловили за прослушиванием таких радиопередач, гестапо немедленно казнило. Однако доносов по этому поводу почти не было: сыграл свою роль культ родственной солидарности, поддерживаемый в каждой семье рейха.
Но, самое главное, для немцев приближающаяся Красная армия была представителем другого общества, другой культуры, которой они не понимали и боялись. Пока не увидели, как жительница Берлина Герта фон Гебрхард, что «русские — отличные ребята», даже несмотря на множество проблем и несправедливостей военного времени.
Тем более, что с переходом границы Германии советское командование требовало от личного состава различать нацистов и «обычных немцев». А во взятых с боя городах стремительно наводился порядок и организовывалось снабжение и питание местного населения, в том числе из армейских кухонь.
Украинцев же, прекрасно знающих, что собой представляют русские и Россия, через одного имеющих здесь родственников, погрузили в ужас перед «дикими ордами с Востока» совершенно искусственно.
Поэтому и выйти из этого состояния у них получится куда легче, чем у немцев, которые совершенно точно не пытались во время войны так же массово получать советское гражданство, как украинцы — российское.
