25 сентября 2025 года Парижский суд признал бывшего президента Франции Николя Саркози виновным в преступном сговоре в рамках расследования о незаконном получении денежных средств от лидера Ливийской Джамахирии Муаммара Каддафи.

Иван Шилов ИА Регнум

Согласно материалам дела, экс-президент в течение нескольких лет получал от ливийцев деньги на политическую деятельность. Средства шли в том числе на финансирование его кампании 2007 года, когда Саркози с незначительным отрывом обошел во втором туре кандидата от социалистов Сеголен Руаяль (53% голосов против 47%), что позволило ему прийти к власти.

Впрочем, даже после завершения разбирательств на повестке по-прежнему остается немало острых вопросов.

Рука Каддафи

Сведения об участии ливийского руководства в финансировании президентской кампании Саркози появились в марте 2011 года. Тогда сын бывшего ливийского лидера Саиф-аль-Ислам Каддафи заявил, что Париж «обманул Триполи».

Якобы в обмен на щедрое ассигнование президентской кампании Саркози (более 50 млн евро, выделенных из личных средств клана Каддафи) ливийские власти должны были получить поддержку и благосклонность Парижа. А на деле получили вторжение и удар в спину.

И действительно, во время второго президентского срока Саркози проявил нетипичную теплоту по отношению к Триполи. Например, вскоре после инаугурации Каддафи был приглашен в Париж, что стало первым официальным визитом ливийского лидера в страну с начала 1970-х годов.

Встреча, организованная буквально за несколько дней, прошла на удивление результативно для ливийской стороны: Елисейский дворец без предварительных условий одобрил продажу Джамахирии двух десятков самолетов Airbus, а также дал предварительное согласие на поставки истребителей Rafale и военных вертолетов.

Более того, Париж и Триполи подписали соглашение о развитии сотрудничества в области атомной энергетики, что стало для государства-изгоя, которым Ливия на тот момент являлась, большим прорывом.

Внезапная доброта Саркози не нашла понимания у других стран ЕС. По углам заговорили о возможном подкупе нового президента. Впрочем, тогда французский лидер смог выкрутиться, объяснив внезапное сближение с Триполи попыткой создать «европейский плацдарм влияния» на Ближнем Востоке.

А спустя несколько лет, когда Париж стал одним из идеологов вторжения западной коалиции в Ливию, о сомнительных шагах середины 2000-х годов никто особо и не вспомнил.

Тем не менее в 2012 году скандал вернулся на передовицы. И на этот раз им заинтересовались не только журналисты, но и прокуратура — началось долгое и скрупулезное расследование.

Помимо Саркози, потерпевшего поражение на выборах, под удар попал также его близкий соратник Эрик Верт, на тот момент министр финансов. Его обвинили в организации теневых потоков финансирования президентской кампании 2007 года. В том числе с использованием ливийских денег.

Правда, дело против Верта довольно быстро развалилось из-за отсутствия прямых доказательств его осведомленности о происхождении средств и финансист по сей день продолжает занимать руководящие должности во французском парламенте. В сентябре 2025 года с него были сняты последние обвинения.

В 2016 году списки обвиняемых на короткое время пополнил Арно Клод — бывший юрист Саркози, замешанный в создании офшорных счетов в Панаме и других «неприметных государствах». Его причастность к коррупционной схеме Каддафи доказать так и не удалось.

А к концу 2010-х годов на скамье подсудимых оказались экс-министр МВД Клод Деан, бизнесмен Александр Джури и экс-министр труда Брис Ортефё. Все они, будучи приближенными Саркози, якобы участвовали в отмывании средств, поступающих из Ливии, и поддерживали плотные контакты с кланом Каддафи.

Вклад Зияда

За два дня до вынесения приговора Саркози в Бейруте скончался другой высокопоставленный фигурант — «оружейный барон» Зияд Такиэддин. Именно его доводы о «чемоданах, набитых деньгами», которые делец якобы лично возил в Елисейский дворец, стали отправной точкой сначала для журналистских расследований, а чуть позднее и для прокурорской проверки.

В том, что без Такиэддина резонансное дело не обошлось, следствие почти не сомневалось. Тем более что за «бароном» тянулся давний коррупционный флер.

Например, в 1994 году он в обмен на щедрые откаты пробивал поставки французских военных кораблей в Пакистан и Саудовскую Аравию, а в середине нулевых играл роль «мостика» между кланом Каддафи и французским истеблишментом. В том числе организовывал «дипломатические приемы» на территории третьих стран, где заключались теневые сделки между французскими и ливийскими политиками и бизнесменами.

Под колпак Такиэддин попал в числе первых — еще в 2011 году, когда появились первые сведения о поступлении ливийских денег в фонд Саркози. Однако он умудрился водить следствие за нос в течение 14 лет.

За это время бизнесмен озвучил почти два десятка версий, в среднем меняя детали показаний раз в 8-9 месяцев. Спустя почти 9 лет разбирательств — в 2020 году — сторона обвинения решила закрыть вопрос и согласовала арест Такиэддина.

Однако задержать дельца так и не удалось: за несколько дней до ареста он внезапно бежал в Ливан, где благодаря прежним связям получил протекцию «Хезболлы» и стал недосягаем для правосудия. А после того, как 23 сентября 2025 года Такиэддин скончался в одной из клиник Бейрута, его фамилия была окончательно вычеркнута из списков обвиняемых.

Эффект бумеранга

Фактически Саркози оказался единственной высокопоставленной фигурой из «проливийской группы», приговоренной к реальному сроку именно по делу об организации зарубежного канала влияния. По остальным пунктам обвинения (получению ливийских государственных средств, пассивной коррупции и незаконному финансированию избирательной кампании) он был оправдан.

Другие фигуранты (Деан, Джури и Ортефё) получили «пакетные приговоры», где участие в ливийской схеме было одним из, однако далеко не главным пунктом. Куда больший акцент в их делах сделан на коррупционные связи, отмывание денег и казнокрадство. В «проливийской группе» им отведена роль «подчиненных», действовавших по указке бывшего президента, а не по собственной инициативе.

При этом Саркози не считает себя виновным даже в том, в чем его в итоге изобличили. Напротив, он убежден, что дело является «политическим заказом» и местью со стороны клана Каддафи за его низвержение в 2011 году.

Неслучайно первые серьезные утечки появились в марте того года, когда Джамахирия находилась на грани краха из-за введенной по инициативе Парижа «бесполетной зоны» над Ливией.

Впоследствии «двигателями» дела являлись исключительно фигуры, связанные с бывшим правительством Каддафи, — руководитель аппарата правительства Башир Салех, экс-министр нефти Ливии Шукри Ганем и другие, которые являлись в деле заинтересованными сторонами.

Впрочем, в замыкании скандала на Францию и, в частности, на фигуру Саркози заинтересованы не только выходцы из клана Каддафи, но и их противники, борющиеся за влияние в Ливии сегодня. Возложив ответственность за кризис на прежние элиты, и Париж, и Триполи могут продолжать взаимодействие «с чистого листа».

На обоснованность такой версии косвенно указывает, например, трансформация позиции Такиэддина.

Если на начальных этапах расследования, примерно до 2016 года, делец постоянно говорил о «большой группе интересантов» из числа французских чиновников и бизнесменов, то впоследствии ответственность им возлагалась в основном на Саркози как зачинателя и основного бенефициара.

Столь явное смещение акцентов хронологически совпало с попытками Франции вернуть послевоенную Ливию в орбиту своего влияния. Тогда с подачи президента Эммануэля Макрона в бывшую Джамахирию устремились частные игроки — бизнесмены и представители ЧВК, — искавшие контакта с новыми элитами и поднявшимися полевыми командирами в противовес набирающим влияние Турции и Египту.

Частично вернулся в игру и Такиэддин, по некоторым данным, поделившийся с Парижем контактами былых партнеров в обмен на право «внезапно исчезнуть» до заключения под стражу.

Однако подтвердить или опровергнуть эту версию пока не представляется возможным. Особенно после смерти Такиэддина, который не оставил после себя ни дневников, ни следов контактов с канцелярией Макрона.

Так что пересуды о том, что Франция пожертвовала Саркози ради реализации амбиций Макрона, в ближайшее время вряд ли получат подтверждения.