Изъять компромат, предотвратить вторую Гражданскую: за что убили Троцкого

20 августа 1940 года, около половины шестого вечера, в ворота дома 410 по авеню Рио-Чурубуско в пригороде Мехико Койоакане вошёл молодой человек. Визитёр был одет не по погоде — в длинный плащ. Впрочем, охрана уже привыкла, что частый гость странно переносит мексиканскую жару.

Это был хороший знакомый семьи, живущей в доме, — канадский журналист левых убеждений Фрэнк Джексон.

Как и было условлено, он пришёл обсудить с постояльцем, Львом Троцким, статью об американских ренегатах, предавших истинный марксизм. Позже жена Троцкого Наталья Седова вспомнила: Лев почему-то опасался именно этой встречи с другом семьи…

Как и в предыдущие посещения, Фрэнк без досмотра прошёл в дом, снял в передней плащ, повесив его на руку. Пройдя в кабинет, он встал за спиной Льва Давидовича, пока тот читал написанную Джексоном статью. Гость, наклонившись, смотрел через плечо. Троцкий жаловался жене, что его нервирует такая манера, но «демон революции» был вежлив, и терпел.

Гость положил сложенный плащ на письменный стол. Так, чтобы не был виден остро заточенный ледоруб.

Около шести часов вечера из кабинета раздался «страшный крик», как вспоминали позже. Выбившие дверь охранники во главе с лидером немецких троцкистов Отто Шюсселем увидели страшную картину: кровь на полу и смертельно раненного «товарища Леона», который тем не менее был ещё жив.

«Лев Давидович появился в дверях, лицо залито кровью. Он сказал: «На этот раз они добились своего», — писала в мемуарах Седова.

Орудие убийства — ледоруб, вошло на семь сантиметров в затылок.

Как позже выяснило следствие, Троцкий в момент удара успел обернуться и схватиться за ледоруб. Убийца растерялся. Он и так боялся и нанёс удар, крепко зажмурив глаза. А когда жертва обернулась с криком, нападавший выхватил припасённый нож, но не смог добить…

Когда Шюссель и его помощник товарищ Коронель обрушили на Джексона град ударов, тот кричал: «Они заставили меня сделать это… Они держат в тюрьме мою мать. Они собираются убить её… Пожалуйста, убейте меня!»

Впрочем, убийца не был Фрэнком Джексоном, и он совсем не собирался умирать. Это был сотрудник иностранного отдела НКВД с оперативным псевдонимом «Раймунд», он же Жан Морнар, он же Хайме Рамон Меркадер дель Рио. И его мать не была в тюрьме.

По свидетельству куратора операции «Утка» по устранению Троцкого Павла Судоплатова, агент «Мать», она же Каридад Меркадер, находилась в машине, припаркованной близ дома 140 по Рио-Чурубуско. На соседнем кресле сидел её добрый друг, непосредственный руководитель операции Наум Эйтингон. Каридад наблюдала, как полицейские уводят сына.

До того как потерять сознание на больничной койке, Троцкий требовал выяснить — кто именно послал «Джексона». В 7:25 утра по местному времени один из вождей Октября (по версии советской пропаганды до середины 1920-х) и главарь «банд убийц и отравителей» (по версии 1930–1950-х) умер.

Кто именно стоял за покушением Меркадера, было очевидно всему миру. Вопрос стоял другим образом: почему Иосиф Сталин так долго откладывал устранение человека, который некогда был его главным соперником.

Второй после Ильича, но не свой

Отношения председателя Реввоенсовета и наркомвоенмора Троцкого и товарища Кобы никогда не были близкими, но явно испортились во время царицынского конфликта 1918 года. Тогда Сталин, которого ЦК направил в осаждаемый белыми город (будущий Сталинград), «вошёл в клинч» с Троцким и его назначенцами. И Коба был не один.

Троцкий делал ставку на свой авторитет в РККА, среди «спецов» и партийной молодёжи. Но второй человек в партии никогда не был своим для старой ленинской гвардии.

Да, он ярко проявил себя в Петербурге в 1905-м, но в РСДРП держался особняком, поругивал Ильича (который в ответ сделал, как бы сейчас сказали, мемом слово «троцкизм»).

Подозрительно ловко освоился в нью-йоркской эмиграции. Квартиру в престижной, а не «эмигрантской» части Бронкса ему подыскал некий благотворитель Артур Конкорс — доверенное лицо финансиста Якоба Шиффа, связанного с банкирским домом «Кун, Лёб и Кº». Откуда-то у бедного социал-демократического публициста появилась машина с шофёром…

В 1917 г., по возвращении через Канаду и Швецию, Троцкий развил кипучую деятельность, но официально стал большевиком только в июле. Заслуги в свержении Временного правительства был склонен приписывать себе — не без оснований, но едва не заслоняя самого Ильича.

Да, он смог, привлекая офицеров бывшей императорской армии (вплоть до генералов), выиграть Гражданскую войну. Но можно ли было назвать такую — с военспецами — Красную армию подлинно рабоче-крестьянской? Именно этот вопрос заставил Клима Ворошилова и Семёна Будённого в Царицыне принять сторону Сталина.

Война пробудила у Троцкого бонапартовские амбиции, что явно пугало других вождей.

Послевоенные предложения Льва Давидовича часто встречались в штыки. Милитаризация промышленности, «трудовые армии», сверхиндустриализация, теория перманентной революции, которую Лев Давидович излагал с трибуны Коминтерна, — всё это было поводом для дискуссий, которые сотрясали партию в 1920-е. Сталину было с кем «дружить против» амбициозного, но не умевшего строить выгодные связи Троцкого.

Схватка со Львом

Политическую атаку на, казалось бы, всесильного создателя Красной армии Сталин повёл ещё при жизни Владимира Ленина — в 1923 г. Тогда союзниками Кобы выступили будущие «враги народа» — глава исполкома Коминтерна и вождь петроградских коммунистов Григорий Зиновьев и руководитель московской организации ВКП (б) Лев Каменев.

У Троцкого было достаточно ресурсов, чтобы участвовать в грызне за власть, — что он и делал в 1922–1925 годах. При определённом раскладе этот изобретатель фронтовых децимаций расправился бы с врагами, став единственным преемником Ильича.

Но Иосиф Виссарионович, который как генеральный секретарь ЦК (должность тогда сугубо административная) отвечал за кадровую политику партии, выстраивал административную вертикаль — от уездных и губернских комитетов, до московской номенклатуры — под себя и как таран против других вождей.

Ленин был при смерти, когда на XIII партконференции 18 января 1924 г. троцкизм был назван мелкобуржуазным уклоном. Люди из ближнего круга Льва Давидовича — Абрам Иоффе, Николай Крестинский и Христиан Раковский — были сняты с постов и отправлены за рубеж послами.

После смерти Ильича (на похоронах которого Троцкий отчего-то не смог присутствовать) тройка Зиновьев — Каменев — Сталин повела борьбу в полную силу. В 1925 г. нарком по военным делам и глава РВС лишается своих постов. С ключевых армейских должностей удаляют его ближайших соратников — Владимира Антонова-Овсеенко и командующего Московским округом Николая Муралова.

Из признанного вождя Троцкий переходит в разряд лидера левой оппозиции — в то время как партия благодаря массовому «ленинскому» (а на самом деле сталинскому) кадровому призыву меняет свой характер. В 1925–1926 гг. генсек Сталин убирает «с доски» бывших союзников Зиновьева и Каменева, которых выдавливают в оппозицию, к Троцкому.

Это партийное меньшинство Сталин громит уже в тандеме с Николаем Бухариным.

«Последний бой» объединённая оппозиция дала в десятую годовщину Октября, 7 ноября 1927 г. Но альтернативные демонстрации «левых уклонистов» в Москве и Ленинграде разгоняют даже не милиционеры, а партийные активисты (среди них, возможно, были и сотрудники в штатском).

Оппозиционеров забросали «льдинами, картофелем и дровами», а вслед автомобилю с Троцким, Каменевым и Мураловым прозвучало несколько выстрелов. Через неделю Троцкого и Зиновьева исключают из ВКП (б), затем из Общества старых большевиков и отправляют Льва Давидовича в ссылку в Алма-Ату.

В январе 1929 года Особое совещание при коллегии ОГПУ постановило выслать бывшего героя революции за пределы СССР. И здесь в его биографии возникает мотив, который, возможно, потом аукнется в 1940-м.

Загадка красной картотеки

Видному партийному лидеру удалось вывезти в ссылку, а затем за границу собрание документов и материалов. Это общеизвестный факт — архив Троцкого сейчас хранится в библиотеке Гарвардского университета. Но в последние десятилетия появились материалы (один из которых размещён на сайте ФСБ), которые указывают на то, что в числе вывезенных материалов была так называемая «красная картотека» — или по крайней мере часть её.

Речь идёт о составленном в годы Первой мировой войны специальном архиве КРО (контрразведывательного отдела) Петроградского военного округа. В нём, как утверждается, содержались собранные военной контрразведкой и «охранкой» — политической полицией данные на лидеров РСДРП, в том числе большевиков: Ленина, Сталина, Каменева, Зиновьева.

Судя по контексту, речь шла не о пресловутых «кайзеровских миллионах», но о компромате личного характера. В том числе якобы в одной из бумаг речь шла о том, что Сталин, будучи в ссылке в Туруханском крае, сожительствовал с несовершеннолетней местной женщиной, которая родила ему ребёнка.

Красная картотека считалась пропавшей в 1917 году.

Розыски, предпринятые в 1925 году по указанию главы ОГПУ Генриха Ягоды (в том числе допрос одного из бывших начальников КРО Николая Лебедева), ничего не дали.

Но в 1927-м, когда Троцкий давал последние, отчаянные арьергардные бои, в западной прессе, в том числе в главном органе немецких социал-демократов Vorwärts, начали появляться статьи, похожие на сливы из красной картотеки. Сообщается, что после этого в 1927–1928 годах были проведены розыски в советских архивах и очередные допросы бывших царских контрразведчиков из КРО. Но также безрезультатно.

При этом в 1929 году Сталин высылает Троцкого за границу, оставляя ему не только обширную библиотеку, но и личный архив, в котором хранились даже оригиналы многих секретных партийных документов, и не только. Почему же он выпустил своего врага, да ещё и с компроматом?

Как ранее отмечало ИА Регнум, по версии ряда западных исследователей, Кремль в то время вел какие-то тайные консультации с главами некоторых западных государств, в частности с Соединёнными Штатами и Германией. По этой версии, Москву тогда вынудили взять на себя обязательства: сохранить жизнь Троцкому и членам его семьи, оставить в его распоряжении некоторые документы.

Поэтому, мол, и особый интерес ОГПУ-НКВД к перемещениям Троцкого и его окружения (продиктованный не только необходимостью держать врага в сфере видимости, но и потребностью выкрасть какие-то компрометирующие документы). А опасность того, что Троцкий что-то обнародует, по этой версии, стала одной из причин его ликвидации в 1940-м.

В том, почему Сталин так долго терпел пребывание политического оппонента живым и «вне зоны доступа», загадки нет.

Призрак Голдстейна и тень Клемансо

Оставленные в Советском Союзе Зиновьев, Каменев, Бухарин и вожди меньшей величины — Томский, Рыков, Пятаков, Радек — были ликвидированы по результатам Московских процессов 1936–1938 годов. К концу 1930-х годов отовсюду «вычистили» троцкистов — как подлинных (вроде Раковского и Муралова), так и мнимых, осуждённых по делам всевозможных «троцкистско-зиновьевских центров».

На Московских процессах Троцкий заочно обвинялся в заговоре, шпионаже, связях с Адольфом Гитлером (словно тот позабыл про собственный антисемитизм) и даже японским императором Хирохито.

Но сам Лев Давидович с его именем и известностью в международном левом движении активно и в относительной безопасности работал в Турции, Франции, Норвегии и наконец в Мексике, где в 1937-м получил убежище благодаря президенту левых взглядов Ласаро Карденасу и известному художнику и убеждённому троцкисту Диего Ривере.

Пытался расколоть Коминтерн, создавал Четвёртый интернационал, писал собственную версию истории Октября и «Преданную революцию», ругал Сталина и «социализм в отдельно взятой стране». Через Бюллетень оппозиции поддерживал связь с группами сторонников в разных странах — в том числе, как ему казалось, в СССР.

Сам он называл своё существование «жизнью на планете без визы». А в одной из записей даже напророчил собственную гибель: «Сталин… стремится ударить не по идеям оппонента, а по его черепу».

Но пока что череп главного из врагов Вождя Народов как будто был вне досягаемости.

Хотя ближайшее окружение Троцкого регулярно редело. Его дочь Зинаида покончила с собой в Берлине, сын Сергей умер в советской тюрьме, первая жена Александра Соколовская погибла в лагере. Сын и ближайший помощник Лев Седов умер в 1938 году в парижской клинике — по одной из версий, от отравления.

Ближайшее окружение было наполнено агентами ОГПУ-НКВД. Соратник Троцкого Эрвин Вольф убит в Испании в 1937-м. Игнац Рейс в том же году ликвидирован в Швейцарии, Рудольф Клемент похищен и убит в Париже в 1938-м.

За каждым из этих эпизодов стояли агенты Иноотдела ГПУ при НКВД, в том числе Марк Зборовский, позже разоблачённый в США.

Но сам Троцкий оставался в живых.

Разгадку этого можно найти в книге, которую через девять лет после убийства опубликовал бывший сотрудник Би-би-си и объект интереса Департамента информационных исследований МИД Великобритании Эрик Артур Блэр, более известный под псевдонимом Джордж Оруэлл.

В рассекреченных в 1990-е годы архивах Иностранного отдела НКВД хранится переписка Оруэлла с главным редактором «Иностранной литературы» Сергеем Динамовым, помеченная так: «О принадлежности Джорджа Оруэлла к троцкистской организации и прекращении с ним отношений. 2–28 июля 1937 г.»

В книге «1984», которая была написана под впечатлением от Московских процессов, проводится мысль: Большому Брату нужен антагонист — сверхзлодей, стоящий за всеми заговорами. Этот злодей носит имя Эммануэль Голдстейн — явная отсылка к настоящему имени Троцкого: Лейба Бронштейн.

Узнаваема и внешность вечного врага Большого Брата: «Сухое еврейское лицо в ореоле легких седых волос, козлиная бородка — умное лицо и вместе с тем необъяснимо отталкивающее».

На такого «Голдстейна» можно было списать в том числе и «военно-фашистский заговор» — по делу о котором в 1937-м была проведена чистка высшего комсостава Красной армии во главе с «бонапартистом» Михаилом Тухачевским. Тем более что сверхвраг сам дал повод.

Ещё в 1927-м, публично споря со Сталиным, Троцкий вдруг почему-то вспомнил французского политика времён Первой мировой Жоржа Клемансо. Мол, когда немцы стояли в 80 километрах от Парижа, Клемансо всё равно вёл оппозиционную борьбу, и был прав. Сталин «уцепился» за это сравнение, заметив:

«Троцкий думает открыть в партии гражданскую войну в момент, когда враг будет стоять в 80 километрах от Кремля. Кажется, дальше некуда идти…»

И в дальнейшем, уже в 1930-х, этот «троцкистский тезис о Клемансо» не раз всплывал на процессах «вредительских центров». Но с началом Второй мировой, с перспективой нападения Германии на СССР (что и произошло 22 июня 1941 г.) «гражданская война, когда враг в 80 км от Кремля» уже не выглядела чистой фикцией.

Один манифест и двести пуль

В мае 1940 года троцкистский Четвёртый интернационал на экстренном съезде выпустил манифест «Империалистическая война и мировая пролетарская революция». В нём говорилось:

«Четвертый Интернационал сможет защитить СССР только методами революционной классовой борьбы… Защита СССР происходит из принципов приготовления к мировой пролетарской революции». При этом в условиях уже начавшейся мировой войны троцкисты писали, что «подготовка революционного свержения московской правящей касты» — одна из главных задач Четвертого Интернационала.

К чему и призывали всех истинных «марксистов-ленинцев».

Тогда же, в мае 1940 года, советская разведка предприняла первую попытку ликвидации энергичного оппозиционера. В воспоминаниях Судоплатова есть примечательный эпизод, относящийся к началу Второй мировой:

«Я попросил [Лаврентия Берию] дать разъяснения по операции, связанной с Троцким. На что получил ответ: дело это исключительно важное. Троцкий, добавил Берия, должен быть уничтожен к началу большой войны, чтобы обезглавить остатки пятой колонны. Занимайтесь этим делом каждодневно, сказал Берия, но ликвидировать его можно и нужно с учетом того, что его одновременно используют и ненавидят как в Америке, так и в Европе».

Операции и должны были выглядеть как проявления ненависти. В ночь на 24 мая 1940 года группа из 20 человек под руководством мексиканского художника Давида Альфаро Сикейроса, ветерана гражданской войны в Испании, проникла внутрь дома Троцкого в Койоакане.

Доступ им обеспечил Роберт Шелдон Харт, служивший в охране.

Нападавшие были в полицейской форме и вооружены автоматами, винтовками и бомбами и должны были уничтожить не только человека, но и его архив. Троцкий остался жив и по обыкновению зафиксировал факт покушения для автобиографии:

«Жена помогла мне спуститься на пол и заслонила собой, пока я убеждал её лечь рядом. Стрельба шла со всех сторон. По моим ощущениям, было выпущено около двухсот пуль, половина из которых угодила совсем рядом».

Чудом никто из семьи не погиб. Их 14-летний внук Сева — будущий известный мексиканский химик Эстебан Волков-Бронштейн — получил лёгкое ранение, когда пуля прошила матрас его кровати.

Через месяц после атаки нашли тело Харта — с двумя пулями в затылке, засыпанное известью. Позднее рассекреченные документы подтвердили: он был агентом советских спецслужб.

После этого провала Берия поручает Судоплатову и Эйтенгону усилить работу. Тогда-то через американскую троцкистку Сильвию Агелофф Льва Давидовича и знакомят с подготовленным в Москве агентом «Джексоном»-Меркадером.

Который в итоге получил 20 лет тюрьмы в Мексике. Его мать и куратор операции покинули страну и были награждены в Москве. Сам Рамон после освобождения обосновался в Восточной Европе, получив звание Героя Советского Союза.

А Четвёртый интернационал — партия мировой революции и мировой гражданской войны — после гибели основателя распался на враждующие «тенденции» и фракции, так и не став реальной и глобальной политической силой.

Детище Троцкого постигло то, от чего партию большевиков пытались уберечь Ильич и сам Троцкий. Построенному Сталиным «социализму в отдельно взятой стране» более не угрожал удар слева. А компромат на вождя в западной прессе более не появлялся.