Белгородский райцентр Шебекино известен, без преувеличения, всей стране. Главврач Шебекинской центральной райбольницы (ЦРБ) Олеся Нестеренко получила недавно из Белгорода предложение сменить место работы, перебравшись в более спокойный уголок области, подальше от украинской границы.

Иван Шилов ИА Регнум

«Когда предложили переехать, конечно, я задумалась. Очень непросто в Шебекине сейчас жить», — признается в интервью ИА Регнум Нестеренко.

Как изменилась больница с началом СВО

В первые же дни спецоперации в Шебекино из Москвы прибыла для усиления группа сотрудников Федерального медико-биологического агентства: реаниматологи и врачи скорой помощи. Неподалеку развернули госпиталь. По словам Нестеренко, с тех пор местные хирурги и травматологи перенимают навыки у военных коллег.

Главврач объясняет: гражданская и военная медицина сильно отличаются. Первая укладывает пациента на койку и лечит до выздоровления, задача второй — вытащить с поля боя, стабилизировать, отмыть, подлатать и эвакуировать в тыл на лечение. Военные медики работают на страшном, кровавом конвейере: им некогда наблюдать за течением болезни — иногда на принятие решения даются минуты.

Ещё одно отличие — антисанитария: бойцов часто привозят в грязи с ног до головы, в раны набивается земля и мусор, высок риск инфицирования. И, в отличие от тех же городских ДТП, тут раны чаще всего множественные и сложные. «При этом в Шебекине продолжают жить обычные горожане: как и раньше, болеют. Надо проводить профилактику, диспансеризацию, осмотры. Эту работу никто не отменял», — поясняет Нестеренко.

После февраля 2022 года ЦРБ дополнительно оснастили — появились диагностическое оборудование, рентгеновские передвижные палатные установки, мобильные аппараты для УЗИ, операционный рентген. В подвалах корпусов оборудовали убежища и операционные палаты. Они пригодились в 2023 году, когда Шебекино начали массово обстреливать: в больнице посекло фасады, выбило окна, но никто не пострадал — больных успели вывезти в тыл, а медперсонал укрылся в убежище.

Бомбили прицельно по детской площадке

Многие истории, которые рассказывает Нестеренко о бомбардировках ВСУ, для здешних медиков — повседневность. «В селе Ржевка попал человек под обстрел. Привезли в приемное отделение — живого места нет. Было ощущение, что нужно будет ампутировать ноги и руки. Подключили мультидисциплинарную бригаду: хирургов, травматологов, реаниматологов. Удалось сохранить одну руку и одну ногу. Человек в критическом состоянии. Но вот он открыл глаза и начал общаться — оказался такой позитивный, будто и не был на краю смерти. Понял, что с ним произошло, но не отчаялся», — вспоминает главврач.

«Другой случай не смогу забыть никогда: буквально в соседнем дворе с больницей сбросили боеприпас с «Бабы-яги» на детскую площадку. В тот момент там играли дети. Мы потом узнали от сотрудников теробороны, что гранату специально сбросили: оператор ВСУ видел, не мог не видеть, что там ребятишки — это были не случайные жертвы, а целенаправленное убийство, — возмущается врач. — Один мальчик, к сожалению, умер при транспортировке, двое других поправляются». В такой момент понимаешь: как бы ни было тяжело, нужно держать себя в руках и оказывать помощь, — хотя «внутри от гнева всё кипит просто», признается Нестеренко.

По словам врача, бывает страшно, но очень редко — например, когда больницу прицельно бомбили и приходилось сидеть в убежище. Но и тут нашла в себе силы шутить и подбадривать коллег — главврач, как капитан корабля, не имеет права на малодушие.

«Стараюсь в саморефлексию не опускаться: если думать, что опасно, можно с ума сойти. Но бывает тревожно. Моя мама живёт в Таволжанке, не может бросить дом и огород, я к ней езжу часто, а там очень неспокойно. За нее волнуюсь. В 2023 году сидели там в подвале во время атаки, тоже было страшно», — говорит Нестеренко.

Олеся выбрала мечту

Это была ее самая первая, детская мечта: стать врачом. С замиранием сердца смотрела маленькая Олеся, как работают врачи детской поликлиники, куда ее приводила мама. «Люди в белых халатах были недосягаемы, как ангелы», — вспоминает она. Когда Олеся возвращалась домой, то выстраивала игрушки в ряд и вела прием, делала операции, лечила зубы — и ни минуты не сомневалась, кем станет.

Школу Олеся Леонидовна окончила далеко на Севере, в Ханты-Мансийском округе: отец переехал поближе к месту работы, в Нижневартовск, город нефтяников. Мама преподавала в школе.

«У меня остались самые замечательные впечатления о моих однокашниках, о тех людях, которые живут в таких суровых краях». Но когда пришло время выбирать город, где поступать в институт, Олеся выбрала Белгород. Именно в тот год в БелГУ открылся медицинский факультет. Мама мне сразу сказала: «Олеся, ну вот же, смотри, как всё здорово складывается!» — вспоминает главврач.

Олеся вернулась на родину родителей: в Шебекине жила её бабушка, к которой девочку отправляли каждое лето на каникулы — собирать землянику, вволю купаться в речке, загорать. «Белгород завораживает — кто сюда приезжал хоть раз, хочет здесь остаться», — делится Олеся.

Ребенок Севера

Говоря о студенческих годах, в первую очередь Олеся Леонидовна вспоминает анатомию, называет её «дверью в медицину» для первокурсников. Педагогов, которые эту дверь открыли, вспоминает с большим теплом, в том числе и тех, что до сих пор преподают в БелГУ.

Заканчивая институт, Нестеренко попросилась на работу в Шебекино — страну «белых гор и синих озёр». Как признаётся сама Олеся Леонидовна, «хотела, чтобы мои детки жили на природе, ходили в походы, купались в речке», в общем — испытали все прелести деревенского детства».

Потом открылась президентская программа «Земский доктор», и с ней — вакансия в Центре врачей общей практики в шебекинском селе Муром: расширили бывший фельдшерско-акушерский пункт, и понадобились молодые кадры. «Жители Мурома — замечательные люди, настоящие труженики. Они очень открытые. Я как чувствовала, что им не хватало врача — и приехала», — вспоминает Нестеренко.

Первые два года исправляла последствия многолетней нехватки врачей: потоком шли недообследованные пациенты — с гипертонией, запущенными болезнями сердца. Потом работа вошла в профилактическое русло: врач уже каждого пациента помнила в лицо и по имени.

Когда руководство решило, что врачу Нестеренко тесно в Муроме как специалисту, ей предложили курировать сеть амбулаторий и фельдшерско-акушерских пунктов всего района. Новому куратору вместе с коллегами удалось добиться снижения смертности и увеличения продолжительности жизни: систематизировали работу, и показатели пошли в гору. А затем Олесе Леонидовне предложили возглавить ЦРБ.

Фронт без линии фронта

Нестеренко взялась за руководство ЦРБ — и тут же села за парту. «Учиться я не прекращаю никогда, — говорит она. — Но здесь пришлось особенно много». Новым вузом для себя выбрала РАНХиГС — «менеджмент здравоохранения», чтобы научиться и административной, организаторской работе. Понимала, что для ЦРБ надо уметь собрать команду. Считает, что ей повезло: «У нас каждый человек — профессионал, знает свой фронт работы, и, конечно, мне с ними очень легко можно работать».

Сделанное из Белгорода предложение Олеся Нестеренко отклонила. Осталась в прифронтовом Шебекине. После этого ей доверили дополнительное руководство и соседней больницей — Большетроицкой.

«Муж, сын и родители это решение поддержали. Поймите, для нас этот город не просто точка на карте», — убеждает она. Оставить Шебекино для Олеси Леонидовны немыслимо: люди её знают, а она не может предать их в тяжёлый момент. «Шебекинцы — не из тех, кто убежит от трудностей, лишь бы им было хорошо», — добавляет она.

Впрочем, кое-кто, с кем Олеся Леонидовна начинала работать, всё же уехал, но приезжают другие — наоборот, решившие поддержать шебекинских коллег. Медики едут из Москвы, с Поволжья, из самого Белгорода — на сайте всего 12 вакансий, да и те — узких специалистов. Ещё две — в Большетроицкой, а в основном штат укомплектован. Сейчас в команде больше двухсот врачей и среднего медперсонала. «Коллектив стараюсь сохранить, поддерживаю во всех вопросах, — поясняет Олеся Нестеренко. — Если в больнице случается беда, всё бросаю и еду: руководитель должен быть вместе с сотрудниками. Всем от этого спокойнее».

Доживём до праздника Победы

Главврач работает без перерывов и выходных и говорит, что просто ждёт Победы. По ее ощущениям, все врачи и пациенты, прибывшие сюда из разных уголков России, — один братский русский народ.

«Соберёмся после победы все вместе — это будет самый большой праздник. Всем городом отпразднуем, а потом каждый год будем отмечать. Не то чтобы у нас было мало праздников, но этот День Победы станет самым главным», — обещает Олеся Нестеренко.