На днях спецслужбы Буркина-Фасо раскрыли крупный заговор против лидера страны Ибрагима Траоре. Согласно их данным, «двигателем» готовившегося переворота должны были стать бежавшие в Кот-д’Ивуар бывшие солдаты и офицеры буркинийской армии, не принявшие власть Траоре.

Иван Шилов ИА Регнум
Ибрагим Траоре

Сорванный путч интересен не столько попыткой ликвидации переходного президента страны (который по числу пережитых покушений постепенно движется к рекорду Фиделя Кастро), сколько его скрытыми мотивами.

Фактически охота на Траоре является частью борьбы за главный ресурс страны — золото, по объемам добычи которого Буркина-Фасо слывет лидером.

И в деле замешаны как внутренние, так и внешние силы.

Пощёчина французам

Буркина-Фасо входит в пятерку крупнейших золотодобытчиков континента и производит, по разным оценкам, от 70 до 90 тонн ценных металлов в год.

На золотодобывающую отрасль приходится пятая часть государственных доходов и около 75% экспорта, что делает ее постоянным полем битвы иностранных держав.

До переворота в 2022 году большая часть золотодобывающего рынка была поделена между западными игроками. Наиболее крупные активы контролировали британские, франко-канадские и австралийские фирмы.

Франция, хотя и не вела активных разработок непосредственно на рудниках (за исключением сотрудничества с канадской Societe Semafo и британской Endeavour Mining), владела обширными субподрядами на поставку горнодобывающим компаниям товаров и услуг. Такие игроки как Bolloré, Total и Orange сотрудничали почти со всеми иностранными фирмами.

Кроме того, Париж активно пользовался ориентированностью прежнего правительства Рока Каборе на Елисейский дворец и имел фактическую монополию на услуги в области георазведки.

Французы были наперед осведомлены обо всех перспективных участках добычи и могли выбирать, какие участки предложить конкурентам (через официальный Уагадугу), а какие придержать до лучших времен.

Таким образом, даже не имея над многими рудниками прямого контроля, именно Франция определяла вектор развития золотодобывающей отрасли Буркина-Фасо.

Однако после прихода к власти военного правительства во главе с Ибрагимом Траоре влияние французского бизнеса в стране пошатнулось.

Новые власти полностью разорвали прежние производственные цепочки, оставив французских подрядчиков не у дел.

Кроме того, к началу 2025 года были национализированы некоторые крупные рудники (включая Boungou и Wahgnion, на которые Париж долгое время имел виды), а также заложен первый в стране аффинажный завод.

Благодаря последнему власти Буркина-Фасо получили возможность обрабатывать золотую руду у себя, не отправляя ее в «сыром» виде за рубеж.

К слову, локализация аффинажных производств стала еще одной пощечиной Франции: теперь ее заводы (через которые проходило в том числе добываемое канадцами и британцами в Буркина-Фасо золото) оказались менее востребованы.

Оставшиеся на золотом рынке страны иностранные игроки вынуждены были подчиниться новым правилам, чтобы сохранить активы. Однако, как показали последующие события, мириться с курсом правительства Траоре оказались готовы далеко не все.

Покушение из прошлого

В начале уходящей недели по центральному телевидению Буркина-Фасо пустили срочное информационное сообщение.

Уполномоченный переходным правительством министр безопасности Махамаду Сана заявил, что в стране сорвана попытка военного переворота. По сведениям Саны, заговорщики представляли собой группу действующих и бывших солдат, которые работали вместе с «лидерами террористов» и готовили покушение на Траоре.

Сама новость о покушении не стала неожиданностью: за последние три года переходный лидер пережил, по меньшей мере, с десяток путчей и около пятидесяти попыток ликвидации (если верить местной прессе). Из них достоверно подтверждена едва ли половина.

Иностранный след последнего покушения вел в Кот-д’Ивуар, считающийся одним из последних форпостов Франции в Африке. А потому буркинийское общественное мнение довольно быстро связало провалившийся мятеж с местью уязвленных реформами иностранных промышленников.

Вспомнили по случаю и первого лидера антифранцузского мятежа 2022 года, «черного подполковника» Поля-Анри Сандаого Дамибу, которого Траоре и его сторонники обвинили в тайных связях с Елисейским дворцом и сместили спустя несколько месяцев после победы путчистов.

После поражения Дамимба бежал в Того, а оттуда (по ряду сведений) перебрался в Кот-д’Ивуар, где наладил связи с эмигрантскими кругами Буркина-Фасо, включая профранцузски настроенные силы. С его возвращением на политическую сцену перед ними открывались выгодные перспективы.

Учитывая, что одним из пунктов президентской программы Дамимбы была реструктуризация золотодобывающего сектора с ужесточением контроля за иностранными владельцами рудников (но без пересмотра полномочий подрядных организаций, что оставило бы часть рынка под контролем французов), он выглядел для Елисейского дворца более выгодной партией, чем утвердившийся у власти Траоре.

Фактически Елисейскому дворцу представился шанс скрыть силовой передел золотого рынка Буркина-Фасо под вывеской аппаратной борьбы внутри антифранцузской хунты.

Выгода для китайцев

Явный «французский флер» раскрытого заговора бьет по репутации не только Франции, но и всех западных игроков золотодобывающей отрасли Буркина-Фасо, подталкивая буркинийские спецслужбы присмотреться к ним повнимательнее.

На этом фоне крайне комфортно чувствует себя китайский бизнес, который до 2022 года почти не имел активов на золотом рынке этой страны.

Теперь же китайские гиганты (вроде работающей в ЦАР Daqing SARL), пользуясь оторопью конкурентов, постепенно присматриваются к перспективным участкам золотодобычи и продвигают свое видение перестройки отрасли.

В пользу Пекина пока играет и его репутация «главного партнера» африканских стран. Китайские компании уже прочно освоились на рынках других государств «антифранцузского пояса» (Мали, Нигер), где пользуются поддержкой переходных властей.

Их полноценный заход на рынки Буркина-Фасо является, скорее, вопросом времени.